– Вчерашний день, – сказал он. – Можешь кому-нибудь продать по дешёвке. Теперь у вас тут прямая линия. Собственно, за этим я и приезжал. Оптимизация вашей страницы – это так, считай, бонус. Ну так что, пошли?
Если бы не чашка кофе, Гордиан мне понравился. Да и как может не понравиться только-только становящемуся на ноги пареньку вроде меня человек, который нашёл себя в жизни, который что-то знает и умеет, причём что-то вполне уникальное для своего времени и тем более места. Но вот чашку он после себя даже не помыл. Просто поставил на стол у кофеварки, промокнул губы рукавом и первым направился к двери. Именно в этот момент дверь открылась, и на пороге оказалась Тандри, сама пришедшая позвать гостя обедать. О том, что с ней в его присутствии творится нечто неладное я понял по тому, что она, не видевшая родного брата долгое время, похоже, меня даже не заметила. Гордиан же ничуть не изменился, всю дорогу разговаривал с нами, как ни в чём не бывало, рассказывал о том, что собирается открыть в Окибаре собственную фирму по обслуживанию интернета, который не сегодня-завтра станет у нас на острове явлением не для избранных, а повсеместным, как на континенте и в Америке, откуда он недавно приехал, получив там, как он сам считал, неплохое техническое образование и опыт.
В трактире «Ваш дом», ибо так он назывался, просто, незатейливо и гостеприимно, кроме матери и нескольких заезжих посетителей, нас встретил Кроули. Вот уж кто точно вёл себя так, как подобает! Первым делом, усадив нас за стол, он поинтересовался результатами моей поездки, предоставив мне возможность показать себя в присутствии матери, сестры и гостя важной составной частью нашего общего дела. Я постарался быть краток, так что суп с клёцками мы ели уже под неспешный говорок Гордиана, отчитывавшегося о проделанной работе. После обеда он уехал, а ещё через два дня куда-то засобиралась Тандри. Мать с отцом её нехотя отпустили. Кроули, узнав об этом от меня, только хитро ухмыльнулся. Думаю, они догадывались, к чему всё идёт. И не мешали, потому что, хотя никто бы никогда вслух об этом не сказал, все так или иначе мечтают породниться с «римскими» фамилиями. Однажды я даже слышал ещё более вескую причину подобного преклонения перед представителями их заморских кровей: мол, они избранные потому, что где-то в Италии, может быть, в самом Ватикане, у них на чёрный день припасены несметные сокровища. Поэтому, чем бы они ни занимались, они всегда могут позволить отправлять своих детей учиться в лучшие школы мира и вообще никогда не знают нужды. Насчёт последнего лично я не уверен. В моих поездках мне не раз приходилось встречать их представителей, носивших фамилии вроде Куомо, Манка, Романи или Арена, но при этом если не едва сводивших концы с концами, то явно не барствующих. Кстати, род Гордиана назывался гордым именем Нарди. Спустя полгода после вышеописанных событий к нему стала относиться и моя влюбчивая сестрёнка. Свадьбу сыграли сперва в городе, где собралась целая куча незнакомых ни мне, ни моим родителям гостей, и где я чувствовал себя поначалу совершенно лишним, пока не Тандри, а сам Гордиан, до которого дошла очередь тостовать, внезапно ни поднял фужер с очень, кстати, вкусным ежевичным морсом за «замечательного брата моей несравненной жены». Он что-то там ещё сказал, но я сидел от молодых довольно далеко, так что последующие слова не расслышал в шуме ликующих возгласов. Все улыбались мне, чокались, желали удачи и здоровья, одним словом, я оказался наконец в своей тарелке и при первой же возможности послал Гордиану благодарный взгляд. Он мне подмигнул. Кажется, тогда я впервые решил, что моя сестра не такая уж глупая барышня. С тех самых пор она почти безвылазно жила с ним в Окибаре, стала настоящей Нарди, навещала нас разве что по праздникам, а однажды мне пришла от неё открытка с голубым небом, зелёным морем, белым песком и желтой пальмой. Сестра писала, что так выглядит вид из окна их прибрежной гостиницы на острове Памаликан, входящем в состав Филиппин. Разглядывая открытку, я думал, что она хотела этим сказать: что ей хорошо, что я должен ей завидовать, что она соскучилась по нашим соснам или что уж если заниматься туризмом, то у них там, в Тихом океане. Конечно, я был бы не прочь бросить все дела и свалить хоть на Памаликан, хоть в Египет, хоть на Огненную Землю. Только я никак не мог себе этого позволить, поскольку у нас самих был в разгаре туристический сезон, и меня ждала очередная группа, заплатившая Кроули за недельное путешествие по северным крепостям. Поэтому я прилепил открытку магнитиком к железной доске у нас в конторе, где постепенно собиралась целая коллекция ей подобных от наших благодарных клиентов, по поводу и без повода славших нам весточки по возвращению домой, и пошёл готовиться в путь.