Солнце палило, а ожидание утомляло. Спустя пару часов после отбытия Люта с бандитом, Княгиня разрешила всем напоить лошадей, и дать воды разбойникам. У каждого пирата были при себе фляга или бурдючок с вином, к которым они время от времени прикладывались.
Спустя семь часов томительного ожидания появился Лют, везя перед седлом связанного как барана главаря разбойников.
- Сперва сбежать пытался, и пришлось лошадку стрелой подранить. Затем юлить вздумал дурень, так что я его помучил слегка. Добра спрятано там матушка Княгиня много и самого разного, злато, серебро, ткани, оружие ценное, посуда и каменья с жемчугами.
С тем что в крепости собрано, без малого большая повозка будет. А вот тут большие лалы, смарагды да яхонты, которые злодей утаить пытался, так что держи их матушка Княгиня. - обратился к Анастасии Лют, сбросив на землю злодея и протягивая мешочек с камнями.
Анастасия внимательно рассмотрела камни, и произнесла:
- Знатные каменья, иные по ведру злата стоят. Знал шельма что то меня утаивать. Кончайте с бандитами, а этого помучь знатно, но не до смерти, уезжая к воротам гвоздями прибьем. - произнесла Анастасия, и протянув Люту несколько перстней, добавила:
- Я тебя редко за верную службу балую. Это перстни Красного Коршуна. Знаю что малы тебе, но ты их все равно бери, а в Тмутаракани у ювелиров под свои пальцы переделаешь. И чтобы носил не снимая, а то осерчаю.
Бандитов тут же безжалостно убили, а Лют послушно нанизал полученные перстни на свой шнурок с крестиком. Затем, повесив шнурок на свою шею, он принялся мстить бандиту за каждое дурное слово, сказанное этим подонком его любимой Госпоже.
Тайная сокровищница бандитов оказалась в подземелье, вырытом на дне старого, пересохшего колодца в заброшенной лесной деревушке. До вечера все сокровища от туда добавили к общей куче в зале замка, которую после вечерней трапезы, Княгиня с командирами пиратов, поделила как положено.
После утренней трапезы Анастасия, Софрония с сыном, Лют с моряками, пиратами и сокровищами в мешках, а также женщины с узниками и детьми, верхом на лошадях, покинули крепость. Рабам раздали оставшихся лошадей, повозки, и позволив забрать любые вещи из крепости, отпустили на все четыре стороны.
Когда Тмутараканцы уезжали, крепость подожгли, а медленно умирающего на воротах бандита, напоили водой. Не особо торопясь, огромная кавалькада всадников двигалась в Трапезунд, где Анастасию ожидали давно успевшие соскучиться дети, а оставшиеся ка кораблях пираты, вообще испереживались все.
Поздно вечером следующего дня княгиня Анастасия со своими спутниками прибыла в порт, и с удивительной нежностью обняла своих детей. Женщин с детьми разместили в подсобных помещениях "Дельфина".
Обеих кормилиц Княгиня Анастасия подселив к Софронии, назначила её служанками, а всех лошадей передали Эпарху Трапезунда, вернув с весьма ощутимым "довеском", и взяв с него обещание, помочь освобожденным пленникам.
Уладив эти вопросы, вся маленькая эскадра торжественно отметила спасение сынишки Софронии веселым пиршеством, с песнями и плясками, а княгиня Анастасия, пообещала всем пиратам дать утром выспаться.
Софрония была на седьмом небе от счастья, зная что завтра она поплывет на встречу своему возлюбленному, отцу её милого маленького сынишки.
После того, как пираты с моряками выспались как следует, эскадра Анастасии около полудня попрощалась с Трапезундом, и взяла курс на Тмутаракань. Жгучее летнее солнце сотней бликов играло в лазурных волнах бескрайней морской глади, крики грациозно парящих над волнами чаек, вместе с шелестом набегающих волн, вселяли в Софронию надежду на простое человечное счастье, а попутный ветер, наполнявший паруса, с каждым часом приближал её встречу с любимым.
Глава сорок девятая. Искусная игра в любовь
Грациозно планируя над лазурными волнами, чайка ловко поймала своим желтым клювом юркую серебристую рыбку, и пару раз взмахнув крыльями, она гордо понесла в клюве свой трофей прямиком на длинную рею бизань - мачты "Посейдона". Все бы ничего, но мерзавка пристроилась прямо над тем местом, где Любислав с Капитаном, мило беседуя потягивали вино. Того и гляди, что бы сверху сулящий обогащение "сюрприз" не свалился.
Опасаясь за чистоту своего убранства, они быстро перешли поближе к кормчему матросу, с которым из вежливости пришлось делиться дорогим критским вином.