Перед самым закатом, дежуривший на корме матрос, протрубил приветствие. Из Херсонеса прибыла эскадра Бранимира с караваном, и сразу подали сигнал на "Нептун", что его с офицерами ждут в гости. В итоге скромная пьянка на "Посейдоне", самым неожиданным образом обещала перерасти в весёлую пирушку до самого утра. Кок помчался заниматься готовкой, принесли еще бурдюки с самым лучшим на корабле вином, и послали на берег, кое что прикупить в портовых тавернах.
Вскоре прибыл Бранимир со своими офицерами, и все тут же начали бурное обсуждение последних новостей. Ему оказывается тоже досталось из - за "железнокрылых лебедей", от приставучих италийских купцов, которые последнее время зачастили в Херсонес, и даже начали учить русскую грамоту.
- Синьор Понтийский Кириос, расскажите нам о описанном в "Лебедях с железными крыльями" событии. Очень просим сеньор Понтийский Кириос. Так много наслышаны.- так и сыпалось на Бранимира со всех сторон, пока он стоял с эскадрой в Херсонесе.
В конце концов он нашел текст оды на арабском языке, перевел, и прочел всей своей эскадре. Бранимир и его моряки теперь то хоть знали как им от всех отбрехиваться. И с того самого дня вся его эскадра лихо всем привирала, и тихо завидовала славе моряков Первой эскадры.
- Везет же Первой эскадре, толком же ничего не сделали, даже никого тогда не убили, а славы и почета, по всем морям и океанам. Тут же злодеев, каждый месяц на кистень наматываешь, а о тебе ни слова, ни полслова. Нет правды в жизни, одна сплошная кривда.- ворчали его моряки.
- Да если бы Первую эскадру северяне на драккарах не поддержали, пираты бы не дрогнули, и мы с Вами сейчас товарищей оплакивали, а я своего побратима. Лучше быть живыми храбрецами, чем мертвыми героями.- отвечал ворчунам Бранимир, но ржа зависти тихой сапой начала разъедать, десятками лет проверенную дружбу.
Глава пятьдесят третья. Послание Императора
- На то мы и первая эскадра брат Бранимир, что всегда первыми безрассудно в самое пекло лезем, лишь на удачу и милость богов надеясь, а там где мы не сдюжим а сгинем, там по нашим костям тебе брат со своей эскадрой идти, и начатое нами дело доделывать. Да посмей мне только не сдюжить! Я тебя с того света укорять буду. За нами брат не одна Тмутаракань, а поди вся земля Русская с полями, лугами, реками и дубравами!
Да и Лада тогда тебя разлюбит, скажет:
- Сдался мне муж такой непутёвый, что начатое дело за братом толком завершить не способен. - и махнув рукой за Люта замуж пойдет. Пироги ему печь, со службы привечать, и детишек рожать. От такой мамки как Лада, даже у Люта красивые дети получаться. Да еще и такие здоровенные, что нигде коня по росту не подобрать. Разве что на верблюдах ездить. Вот по палубе скакать, им в самый раз будет.- по доброму подтрунивал Любислав над Бранимиром.
- Не бывать тому брат, и не за тобой, а вместе с тобой, как всегда плечом к плечу пойдем, а ты впредь постарайся в передряги рискованные в одиночку не ввязываться. Вместе оно как то сподручней, врагам в два раза страшнее, да и живые смельчаки, куда лучше мертвых героев будут. А Ладе не рожать для Люта детишек, другая у неё судьба. Мне в Херсонесе гадалка нагадала. - с доброй усмешкой ответил Бранимир, и друзья выпили как в старые добрые времена.
Друзья еще долго сидели в обнимку, потягивая отличное кисло - сладкое Критское вино, и тепло беседовали о голове дурной и безрассудной, о жизни неприкаянной Любислава, о детях его, которые по городам и весям без папки растут, о том, какая же Лада умница, что вместо гулящего красавца, предпочла такого со всех сторон правильного, рассудительного и здравомыслящего Бранимира.
Ну и как водится в конце традиционной русской пьянки, они выяснили, что для них самое главное, что бы они друг друга уважали, тогда и все другие их уважать будут. А если все не станут их уважать, они им тогда так покажут где раки зимуют, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Тем самым временем быстроходная хеландия Императорской эскадры Византийского флота, словно нож рассекая набегающие волны бескрайней лазурной глади Понта Эвксинского, мчалась на северо - восток от Босфора. Над горизонтом забрезжил рассвет, и вот - вот должно было взойти утреннее солнце.
На борту хеландии кентарх Антиох Спата, блистательный офицер, лучший абордажник и поединщик не только личной эскадры Базилевса Василия Второго, а всего Византийского Императорского флота, как простой посыльный, вёз Архонту богом забытого убогого городишки на краю Понта Эвксинского, жалкой Таматархи, какому то варвару Мстиславу личное Послание Императора. Это Послание плюс ко всему, следовало передать лично в руки и "со всяческим почтением", а потом еще с глазу на глаз вести вопиющую по своей унизительности беседу.