Девушки его заботливо облачили. А четыре крепыша отнесли обратно на Агору. Состояние Любислава после пережитого блаженства и ужаса было каким то неоднозначным, воспоминания смутными, тело вялым а мысли не ясными. Одним словом встать встал, а проснуться забыл.
Во рту царило послевкусие от выпитого вина и хотелось чего ни будь съесть. Время до церковной службы ещё было, и Любислав в ближайшей таверне заказал кавказское подобие расстегая с солёным сыром и вбитым туда яйцом, горячее и очень вкусное под хорошее вино.
Горячая смесь яичного желтка, топленого коровьего масла и тягучего овечьего сыра, ловко расположенная умелым поваром на поверхности хрустящей продолговатой пшеничной лепешки с загнутыми краями, на вкус была просто божественной, и очень сытной. Прохладное, подслащенное мёдом вино прекрасно дополняла эту гармонию вкуса, улучшая настроение.
Насладившись угощением, Любислав расчитался за завтрак, и приободрившись, легкой походкой направился в Акрополь. Звонкий цокот подбитых гвоздями сапог по камням Агоры, резко нарушал величественную тишину древней торговой площади, при каждом шаге бодрой молодецкой походки Кириоса.
Глава одиннадцатая. Благовонный переполох
Придя в Акрополь Любислав не застав в покоях Бранимира, быстро сменил рубаху, и с Княжеской процессией направился в церковь. Только здесь он увидев брата, и издали обменялся с Бранимиром взглядами. Княгиня Анастасия идя в процессии, и унюхав аромат редких благовоний, уставилась на Мстислава, и довольно громко произнесла:
- До чего же приятно индийскими благовониями то пахнет, от бы мне хоть толику малую таких Бог послал.
Мстислав смущенно покраснел, а Любислав тут же вмешался в беседу, придя на выручку Князю:
- Это я Матушка Княгиня в порту с торговцем сарацинским нелепо столкнулся и облился зельем благовонным. Сегодня же справлюсь у него, может ещё осталось?
- Редкая штука и весьма дорогая, хоть в навоз вымарайся, а все равно приятно пахнуть будешь. От бы меня кто им облил. - с завистью в голосе заметил Путята.
После церкви за Княжеским столом на Любислава словно жор какой то напал. Лопал и пил он за троих, словно прибыл с голодного края, благо стол ломился от знатных кулинарных изысков, да и недостатка в винах не было. Кроме Бранимира его прожорливость ни кому в глаза особо не бросилась, так как все были заняты бурным обсуждением лошадей степных кочевников.
По окончании трапезы Мстислав приказав Любиславу задержаться, даже Ярополка выпроводил. Путята пересев поближе, начал с Князем сразу его пытать что да как. Ну он тогда и давай брехать словно пёс шелудивый как таинственную незнакомку всяко - разно не заразно ублажал и как она от него без ума пребывала и висла на нем не желая отпускать, да еще заливалась слезами горькими его провожающи.
Как ценными дарами осыпала, но так как Воеводы русские платы за любовные ласки не берут, он их гордо отвергал торопясь на княжескую службу. Ибо нет для него ничего дороже службы Руси - матушке и своему Князю.
Путята раз десять перебивал его рассказ словами:
- Ох и дурит же нас брехло смазливое, давай отравим его Князь и сделаем всё по уму.
- Да будет тебе душегубу. Если в чём то и завирает, зато как складно, всю жизнь бы такие байки слушал. - с усмешкой отвечал Мстислав.
После рассказа Любислава пришла очередь Путяты, рассказывать, с кем это он блудил, и какую пользу с этого выгадать можно.
- Ну что тебе сказать Любислав, блудил ты не абы с кем а с царевной Армянской Армануш из правящей династии Баграцуни, внебрачной дочери царя Ашота Третьего Вогормаца, родной сестры по отцу нынешнего царя Гагика Первого.
Появилась она на свет, уже после кончины своего батюшки, и посему официально родственниками не признана, женской половиной Царского Двора Армении гонима и презираема, но с братом и племянниками связь поддерживает, ведёт переписку и сувениры передаёт. Ещё ребёнком за большие деньги была выдана замуж, равно что продана армянскому торговцу благородных кровей которому не терпелось с царями породниться.
Может и к лучшему, ибо жизни ей в Ани не дали бы, и сжили дитя со свету. Состоит в родстве со многими вельможами фем и Византийского двора, даже покойному Императору Иоану Цимисхию кем то приходилась. По достижении половозрелого возраста она внезапно овдовела. Детей нет а полюбовники замечены не были до этой самой ночи. После смерти мужа возглавила его дела и процветает.