Старик вылетел пулей. Но, за решеткой замедлился, и, похоже, остался подслушивать. Тут же не изолированное помещение. Со всех сторон периодически кричат под пытками. Вспомнился кабинет стоматолога с длинной очередью.
– Спасибо, добрый человек, – выдала и сглотнула сухим горлом. Он приблизился и посмотрел прямо в глаза. Мало того, что меня уже трясло, так теперь еще и захотелось в дамскую комнату. Этот был куда страшнее старика. В его черных глазах было столько опыта…
– Ты не ведьма, – заключил сразу и отпрял. – Странно.
– Почему? – решила поучаствовать в дискуссии, непринужденно так. Несмотря на то, что запястья уже затекли.
– Тело придворной дамы. Но ты не придворная дама.
– Придворная, придворная, – закивала.
– Не лги, – сказал, как отрезал. – Манер никаких. К тому же, любая знатная тот час бы назвала имя покровителя. Его бы оповестили и отпустили бы ее с глубочайшими извинениями. Но ты, ты какая – то не такая.
– Я знатная, умею читать, писать, знаю много историй, умею танцевать и петь песни, вышивать крестиком и играть в домино, – затараторила.
Мужчина рассмеялся, поправил золотую цепь на шее и выставил ладонь вперед с кивком. Я приняла этот знак, как жест, чтобы я заткнулась.
– Назови имя лорда, и мы тот час же оповестим его, – выдал с хитринкой. – Ну же, не мешкай. Или скажи свое имя, титул, край?
– Э… я, я далеко отсюда живу. Не, не помню точно, но там такие высокие –превысокие дома и машины с двигателями внутреннего сгорания.
– Что ты мелешь! – Воскликнул и взял щипцы со стола пыток. – Я вырву твой язык за то, что ты смеешь насмехаться, простолюдинка. Столица королевства в осаде вампиров и через купол теперь не пройти простым смертным. Ты либо их шпион, либо местная заплутавшая девка с публичного дома!
– Какого дома?! – Возмутилась, несмотря на свое жалкое положение.
– Шлюха ты, чего не ясно?!
– Ах ты свинья! – Рявкнула на старшего инквизитора, наполняясь гневом. Была бы слюна, плюнула бы в морду, не задумываясь. От неожиданности мужчина даже отскочил.
– Вот видите, – раздалось из коридора торжествующее. – Я ж говорил, что чары насылает.
– Разберемся, – прошипел старший инквизитор, нервно перебирая инструмент. Через решетку высунулась счастливая морда старика.
– А что если у меня есть имя покровителя? – Заскулила, искренне раскаиваясь в том, что разозлила урода.
Но он уже не обращал на это никакого внимания.
– Знаешь, что делают со шлюхами в инквизиции, – прошипел мужчина и продемонстрировал странные щипцы с продолговатым яйцом на конце, которое по щелчку вдруг разошлось, словно распустившийся цветок. От неожиданности вздрогнула.
И Господи, поняла…
– Рикард Де Хетигид! Самый знатный лорд Ривала Рикард Де Хетигид! – Выдала без запинки и четко, вспомнив каждую букву имени вампира.
Хрипло выдала, кажется, я сорвала голос.
Конечно, запоздало поняла, что это вряд ли меня спасет. Ведь вампиры осадили этот город. Они враги похлеще ведьм, их убивают не церемонясь. Видела я фильмы на эту тематику. Вбивают кол в сердце, разделывают и рубят на куски, а затем только сжигают. И, наверное, сейчас бы со мной произошло что – то подобное. Но случилось чудо. Инструмент со звоном выпал из рук старшего инквизитора. Показалось, что во всех камерах даже пытать перестали после того, как я озвучила это имя. Мужчина попятился к выходу, спотыкаясь. Наткнулся на старика и пнул его. Началась беготня и крики. Кого – то куда – то послали. А меня оставили одну, на этом кресте пыток.
Прошла целая вечность, прежде чем меня снова посетили. Но у меня были двоякие чувства. С одной стороны я хотела, чтобы кто – то пришел, извинился и отправил домой. А с другой стороны, я боялась какого – нибудь очередного садиста, которому уже будет плевать, что несу и как громко визжу.
Рано я обрадовалась, когда меня сняли с креста. Тут же заковали в цепи и под конвоем целой толпы солдат в золотистых доспехах вывели из подвалов тюрьмы прямо на солнечную площадь. Там на меня посмотрели, понаблюдали, не горю ли под воздействием ультрафиолета, не корчусь ли, не плавлюсь, рассыпая проклятья. Выдохнули с облегчением да посадили в карету с лошадьми. Была бы я в восторге от всего средневекового, если бы не цепи и не угрюмые, угрожающие расправой, морды взрослых мужчин, которым я в дочери гожусь.