Обернувшись, увидел, что Василий Александрович уже стоит в калитке, готовый пуститься бежать, как только Лемур сделает хоть шаг в нашем направлении.
— Разорви их на части! Разгрызи им головы! — орал Курочкин, как ненормальный, и даже раскраснелся.
Я повернулся к отцу Таисии и, чуть улыбнувшись, сказал:
— Василий Александрович, идите в маслобойню. Я скоро приду.
— А тебя не оставлю. Пойдем вместе, — прошептал он, не спуская настороженного взгляда с твари, которая будто и не замечала нас.
— Со мной все будет хорошо. Я просто хочу поговорить с этим…человеком тет-а-тет.
Мужчина тяжело вздохнул, вновь опасливо покосился на монстра, кивнул и, осторожно прикрыв калитку, быстрым шагом направился в сторону маслобойни.
Все это время Курочкин продолжать запугивать нас, придумывая все изощренные убийства.
— Оторви им сначала руки и ногу! Пусть проживут хотя бы пару минут, мучаясь от ужасной боли! Никто не смеет проникать на мою территорию. Иначе им грозит…
— Заткнись уже, придурок, — усмехнулся я и быстрым шагом направился к нему, не обращая внимания на монстра вида докку, который стоял на задних лапах и возвышался над хозяином.
Курочкин сначала недоуменно уставился на меня, но затем испуганно попятился, прячась за своего бойца.
— Ты кто такой вообще? Что тебе надо? — залепетал он, когда я добрался до докку и, погладив монстра по морде, ринулся к Курочкину и схватил его за грудки.
— Что ж ты, гад, свое порченое масло за чужое выдаешь, а?
Я встряхнул его с силой, отчего у опешившего мужичка клацнули зубы.
— Ничего не делал. Это не я, — он попытался вырваться, но я лишь сильнее его встряхнул.
В это время из дома выбежали двое слуг: парень и пожилой мужчина, и вопросительно уставились на хозяина, не понимая, что происходит.
— Бейте его, олухи! — взвизгнул Курочкин, который заметно осмелел в присутствии своих работников. —
Парень поднял рукава, сжал кулаки и, грозно насупившись, пошел на меня. Пожилой забежал в дом и тут же вышел обратно с тяжелым ухватом наперевес.
— Ну и клоуны, — выдохнул я, сформировал разрушительную сферу и бросил к их ногам.
Работники испуганно отскочили в разные стороны и больше не смели приблизиться. Курочкин, видимо, тоже не ожидал, что я маг, поэтому больше не посмел открыть рот и только испуганно таращил на меня глаза, не зная, как себя вести. Использовать монстра против меня он боялся, так как за это мог пожизненно сесть в тюрьму. Я знал о том, что он не посмеет отдать приказ убить человека, поэтому и вел себя так решительно.
— Ты сейчас же поедешь со мной по всем продавцам и признаешься, что поменял масло. Ясно? — процедил я сквозь зубы и грозно сдвинул брови.
Курочкин энергично замотал головой и еле слышно ответил:
— Никуда я не поеду. Не заставишь, а если хоть волос упадет с моей головы, то…
Договорить он не успел. Размахнувшись, я с силой ударил его по скуле. Мужчина охнул и упал, держась за щеку.
— Во-первых, с твоей плешивой головы уже ничего не упадет. А, во-вторых, если ты этого не сделаешь, то я конфискую твоего докку, на котором нет ни одного клейма. За это тебя власти по лысой макушке не погладят, — я вытащил из нагрудного кармана свое удостоверение и сунул ему под нос.
— Имп… имперская служба, — разочарованно выдохнул он, пробежав взглядом по удостоверению.
— Заведи бойца в клетку и иди за мной, — велел я.
Курочкин поднялся на ноги и как-то странно посмотрел на меня. Этого взгляда хватило, чтобы я понял его задумку. Он все-таки решил избавиться от меня и натравить монстра. В ту же секунду я сформировал разрушительную сферу и атаковал монстра, затем еще одну и еще. За считанные секунды я обстрелял его всего, причиняя боль. Докку ревел от боли и пятился вглубь двора. В таком состоянии он не сможет услышать хозяина.
— Прекрати! Что ты делаешь? Ты же убьешь его? — закричал Курочкин, прижимаясь к стене дома, чтобы не попасть под атаку сферами.
— Я тебе сказал отвести монстра в клетку! — взревел я и бросил еще пару сфер, которые оставили черные прожженные дыры на толстой шкуре монстра.
— Я отведу! Отведу! Не стреляй!
— У тебя есть две минуты. Не надо со мной шутить, иначе костей не соберешь, — пригрозил я и опустил руки.
Удостоверившись в том, что я больше не стреляю, он попятился к монстру, затем ринулся за дом, а следом за ним докку. Послышался скрип дверей, какой-то грохот и звук задвигаемого засова.
Курочкин не осмелился ослушаться, поэтому вскоре показался из-за дома и, понурив голову, побрел ко мне.