Пришлось идти к генералу Ворошилову и просить у него. Шторм настороженно замер у клетки, в которой перевозили Шолоха, и принюхался.
— Он только недавно с ним дрался, поэтому чует дух врага, — сказал дед.
— Выбора нет. Я совсем забыл поменять клетку на прицепе.
«Залезай и ложись», — велел я.
Монстр шумно выдохнул и нехотя поднялся в клетку. Я понимал его нежелание, но пропустить бой не мог.
Дед с Митей забрались на заднее сиденье, и мы поехали. Сам прицеп Ворошилова был тяжелый, а с булдором стал еще тяжелее, поэтому мой старенький автомобиль скрипел и чихал, грозясь замолкнуть навсегда. Однако мы благополучно добрались до дворца, и я поспешил к администратору отметиться. Гена Ложкин тоже был в фойе и обрадовался, увидев меня.
— Здорова! Я сразу согласился, как увидел, что ты предлагаешь мне бой. А то сейчас столько новых монстров.
— Привет. Так, у меня тоже новый монстр, — ответил я.
— Да? — он вытащил мою карточку из кармана и еще раз внимательно прочитал описание и посмотрел фотографию. — Так на твоего Бурелома похож.
— Похож, но больше и мощнее. Поэтому не надейся на легкую победу, — усмехнулся я.
— Даже не думал об этом. Просто знаю, что ты честно сражаешься и никакую подлость не устроишь.
— В этом я на тебя тоже могу положиться, — кивнул я. — Кстати, на каких условиях останавливаем бой?
— Я никогда не отступаю. Только если серьезное ранение. Считаю, что это предательство бойца — останавливать бой, потому что хозяева так договорились, — заявил он.
Я знал его позицию и, в принципе, был с ним согласен, однако не хотел рисковать булдором, поэтому предложил:
— Шторм в первый раз на арене, поэтому я отступлю сразу же, как увижу серьезную угрозу его жизни и здоровью.
— Понял. Можешь на меня положиться, я не буду преследовать и нападать на сдавшегося.
В это время подошла администратор Анна и сказала, что для нас готовят третью арену, и если есть желание, мы можем поставить на своих монстров. Я еще не знал, что можно ожидать от булдора, поэтому отказался. Гена еще раз посмотрел на карточку с моим монстром и тоже воздержался.
Мы договорились, что Гена первым завезет своего монстра на арену, так как Волкодав — опытный боец и уже знает, как себя вести и куда встать.
Я вышел на улицу и подошел к своей машине. Дед и Митя стояли у клетки и о чем-то вполголоса переговаривались. Когда увидели меня, то разошлись в разные стороны. Наверняка снова затевают что-то у меня за спиной.
Я дождался, когда Гена поставит свою машину на стоянку, и медленно поехал к воротам, за которыми проход вел к арене номер три. Когда завез прицеп впритык к арене, посмотрел наверх и увидел, что зрители уже рассаживаются. Притом среди них были люди, которых я частенько видел на своих боях. Вот они удивятся, когда увидят Шторма, ведь Бурелом умер уже дома, поэтому об этом знали в основном владельцы монстров, среди которых подобные новости распространялись быстро.
Монстр Ложкина застыл у противоположного края арены и не спускал взгляда с ворот, из которых должен появиться его противник.
Местный работник открыл ворота арены, а я дверь клетки и велел Шторму:
«Выходи».
Шумно вдыхая незнакомый запах, булдор осторожно спустился на землю и опешил, переводя взгляд с переговаривающихся зрителей, которые сидели над ареной, на Волкодава и обратно. Я провел рукой по его голове и завел в клетку.
«Стой здесь, не двигайся и жди моих приказаний».
Монстр склонил голову и уткнулся в мой ботинок. Я еще раз погладил его, успокаивая, и вышел. Ворота за мной сразу закрылись. Отогнав машину на стоянку, я забежал во дворец и поспешил к арене.
Гена уже прохаживался по площадке с противоположной стороны арены и ждал моего появления.
— Я здесь, — махнул я рукой, привлекая его внимание.
Он услышал и кивнул. Мы опустились в кресла друг напротив друга по обе стороны от арены. Зрители оживились и в нетерпении уставились вниз, на двух застывших монстров.
Пока ждал сигнал к началу боя, осмотрелся и увидел сначала деда с Митей, а потом и Мишу с Ильей. Друзья о чем-то ожесточенно спорили, тыча пальцами то в Шторма, то в Волкодава. Видимо, гадали, кто из них победит.
Между тем прозвучал длинный гудок, свидетельствующий о начале боя.
Мы с Геной переглянулись и уставились вниз. Я видел, как Волкодав встрепенулся, получив приказ, и пошел на булдора, в упор глядя на него.
«Стой!» — велел я.