Мне пришло в голову, что в Петербурге наверняка есть такие бойцы, как мой булдор. Было бы неплохо понаблюдать за ними во время боя. Я решил завтра после работы попросить Илью свозить меня в Петербург. К тому же там, на невольничьем рынке, я могу присмотреть броню на шею булдора.
На следующее утро во время завтрака, я рассказал деду о стычке с Рузановыми.
— На чем же ты теперь ездить будешь? — он озадаченно посмотрел на меня.
— Пешком похожу, — отмахнулся я.
— Булдора на арену тоже пешком будешь водить? — прищурился он.
— Я бы с радостью, но ты сам знаешь, что так нельзя. Придется просить у кого-нибудь, — дернул я плечом и потянулся за пиалой с персиковым вареньем.
Кухарка Клавдия нажарила с утра блинов, чему я был очень рад. С детства любил блины со сметаной и вареньем. Каждый раз, когда их ел, вспоминал свою прежнюю жизнь.
— Поговорю сегодня с Тимофеем Кондратьевичем. Все равно он сейчас Шолоха на бои не возит. Пусть даст нам в аренду машину с прицепом.
— Отличная идея! Надеюсь, он не откажется, — я допил чай и поспешил на улицу.
Сегодня был рабочий день, и мне предстояло дойти пешком. На самом деле у нас был совсем небольшой город, который можно было обойти за пару часов, поэтому путь до работы занял около получаса. Странно, но в этот раз я не опоздал.
— Дмитрий, если я не ошибаюсь, то вы увлекаетесь сражениями на арене? — спросил, как бы между прочим Август Валерьянович.
— Да. Это так. А что? — насторожился я.
— Того монстра, которого вы нашли в подвале, проверили, подлечили, заклеймили и готовы выставить на продажу. Не хотите приобрести по хорошей цене? — он снял очки и, откинувшись на спинку кресла, внимательно посмотрел на меня.
— За сколько?
— Десять тысяч.
Я еле сдержался, чтобы не присвистнуть. Это было очень выгодное предложение. Я хорошо рассмотрел того монстра и знал, что из него может выйти отличный боец. Но у меня сейчас совсем не было денег на покупку еще одного монстра, потому что кроме десяти тысяч понадобятся деньги на новую клетку и еще овец, которых тому гиганту придется скармливать по три-четыре штуки в день, чтобы поддерживать его в хорошей физической форме.
— Я недавно купил нового монстра, поэтому мне больше не нужно, — ответил я и снова уткнулся в журнал регистрации. — А за сколько на рынке будете продавать?
— Пока не знаю. Бухгалтер должна выяснить примерную рыночную цену на такого монстра. Думаю, за пятьдесят сможем продать.
Я подумал о том, что такого большого и мощного можно было бы с легкостью за сто пятьдесят тысяч продать. Длительный голод сильно отразился на его внешнем виде, но если хорошо кормить, то через месяц-два он восстановится.
Мне было жаль упускать такую прекрасную возможность, но денег не было, поэтому я тяжело вздохнул и продолжил регистрировать документы.
— Кстати, оперативники выяснили, что этот монстр никогда не участвовал в боях ни в нашем городке, ни в Петербурге, — продолжил Август Валерьянович.
— И что это значит? Вытащили из Аномалии, привезли к нам и забыли в подвале? — усмехнулся я.
— У меня есть другое предположение. Скорее всего, он был украден и привезен издалека. На его теле много отметин, говорящих о том, что он сражался.
— Если украден, то мы быстро выясним, кому он принадлежит. Всего лишь нужно связаться с другими отделами Имперской службы. Наверняка хозяева монстра уже написали заявление о его пропаже.
— Я уже дал распоряжение Федору связаться с ними, но, думаю, все это напрасно. Если монстра вытащили из Аномалии нелегальным путем, то хозяева, даже заплатив большие деньги, все равно не будут подавать заявление о краже. Ведь у них нет никаких документов, подтверждающих, что он вообще у них был. Да и за покупку такого монстра их самих вполне могут наказать, — задумчиво проговорил начальник.
Будто в подтверждение его слов в кабинет зашел Федя и, покосившись на меня, подошел к столу начальника.
— Август Валерьянович, я все выяснил, — вполголоса проговорил он.
— Слушаю, — не отрываясь от бумаг, произнес начальник.
— Ни в одно из региональных отделений не поступало заявления о пропаже такого монстра. В Новгороде есть одна кража, но монстр совсем не похож на нашего.
— Хорошо. Можешь идти.
Федя постоял немного, перекатываясь с пятки на носок и обратно, но, так и не дождавшись от Август Валерьяновича слов благодарности или похвалы, разочарованно выдохнул и поспешно вышел.