— И что? Пришла бумага?
— Пришла, — кивнул он. — За три года ни копейки не заплачено… Ничего не понимаю. Ведь каждый сентябрь отправлял деньги Савелию. А он мне в письме отвечал, что все хорошо. Неужели обманывал?
На деда было жалко смотреть. Он сразу как-то осунулся и будто еще сильнее постарел. Не хотел он сомневаться в старинном друге, но все указывало на то, что этот Савелий Иванович все деньги себе забирал, поэтому до налоговой службы они не дошли.
— Может, он перепутал и не туда деньги отправлял? Во всяком случае, разбираться будем потом, а сейчас нужно за все заплатить. Где эта бумага?
— На столе с газетами.
Мы зашли в дом и сразу направились в гостиную. Как дед и сказал, документ был официальный, со всеми необходимыми печатями и подписями.
Согласно оповещению, у нас был месяц на то, чтобы закрыть долг, иначе усадьба сначала перейдет во владение города, а потом ее продадут. Конечно, допустить я этого не мог, поэтому деньги бандита, найденные в багажнике его машины, были очень даже кстати.
— Не волнуйся, дед. Завтра же пойдем в банк и переведем нужную сумму, — я похлопал старика по плечу.
— Эх, Дима. Не об этом я переживаю, — он тяжело вздохнул и опустился в кресло. — Как мог меня Савелий так подставить. Ведь с детства дружим, служили в одном полку, друг у друга на свадьбе гуляли. Столько пройдено и пережито, а он мне в спину ударил.
Дед помял переносицу и задумчиво уставился в окно.
— Разберемся. Может, он ни в чем не виноват, а ты про него плохо думаешь. Друзьям надо верить, — нравоучительно сказал я и направился на кухню, чтобы перехватить чего-нибудь до ужина. От кофе с коньяком аппетит разыгрался.
Когда зашел на кухню, увидел кухарку Клавдию, которая перекидывала свежеприготовленный творог на марлю, чтобы сыворотка стекла. Нина в это время аккуратно придерживала марлю, чтобы та не убежала в кастрюлю. Митя же сидел в углу и не сводил влюбленного взгляда с девушки. Мне подумалось, что неплохо было бы их поженить. Только боюсь, у Нины слишком завышенные запросы, поэтому дворовым работником она не заинтересуется.
— Дмитрий Иванович, вы как раз вовремя. Хотите творогу со сметаной? — спросила Клавдия и с кряхтеньем выпрямилась.
— Хочу, — кивнул я. — А еще сверху положи пару ложек абрикосового варенья.
— Обязательно, — улыбнулась она и полезла в шкаф за блюдцем.
Между тем я опустился на скамью напротив Мити и спросил:
— Шторма кормил?
— А как же? Конечно, кормил. Теперь мне уже не страшно к нему в клетку заходить. Смирный, воспитанный. Никогда овцу при мне не хватает, всегда терпеливо ждет, когда я воду поменяю и уйду, а уж потом приступает к еде, — похвалил он.
Тут Нина повернулась к нам и, стрельнув глазками, заявила:
— Какой хозяин, такой и монстр. Наш Дмитрий Иванович всегда такой вежливый и тактичный, что даже боец у него такой же, — она улыбнулась, призывно глядя мне в глаза.
— Шевелись! Тебе еще противни отмывать, — прикрикнула на нее кухарка.
Нина надула губки и, подобрав с пола грязные противни, поплелась с ними на улицу. Клавдия щедро положила свежего творога, приправила жирной сметаной и вывалила почти полбанки варенья.
— Присаживайтесь к столу, Дмитрий Иванович. Может, чаю хотите? — услужливо спросила она.
— Нет, только чашку кофе выпил. Подкреплюсь и пойду Шторма выгуливать. Пусть побегает по травке, разомнется. Скоро бой серьезный, надо, чтобы в форме был.
— Бой? — у Мити в глазах заплясали огоньки азарта. — С кем и когда?
— Послезавтра с Рузановым, — ответил я и отправил большую ложку творога в рот. — М-м-м, вкуснятина.
— С тем самым Рузановым, у которого вы монстра убили?
У меня тут же улетучилось хорошее настроение и я, бросив на работника неприязненный взгляд, пробубнил с полным ртом.
— Обязательно об этом напоминать? Мне до сих пор жаль того гиганта. Все-таки надо было его поработить и оставить себе. С ним бы я быстро расплатился по всем долгам. Эх, плохо, что хорошая мысль приходит поздно.
Митя стыдливо замолчал, а потом и вовсе торопливо вышел из дома, сославшись на занятость.
Поблагодарив женщину за вкусную еду, я поднялся к себе, переоделся в домашнюю одежду и вышел на улицу.
Вечерело. Птиц уже не было слышно, только кукушка вдали кому-то отмеряла срок. Я подошел к амбару и увидел, что Митя внутри клетки посыпает пол свежими опилками, а булдор стоит в углу и не мешает.
— Он всегда так смирно стоит? — спросил я.
— Да. Говорю же, воспитанный, — с улыбкой произнес парень и провел рукой по боку монстра.
Я вывел Шторма на улицу и повел в сторону реки. Мне хотелось проверить, как монстр относится к воде и умеет ли плавать.