— Он помер, а меня даже на похороны не позвали. А кто же его тогда хоронил? Где могила его находится? — дед выглядел потерянным.
— Не волнуйся, я все выясню. Меня больше интересует, кто тебе на письма отвечал. Надеюсь, ты их не выбросил?
— Нет, но толку мало. Он телеграммой продиктовывал, а затем мне конверт с почты приносили. Я еще удивлялся, что он так много денег тратит на телеграмму, вместо того чтобы обычные письма писать.
— Хм… А деньги ты ему как отправлял?
— На счет пересылал. Каждый год первого сентября. Такая договоренность у нас была… Как жаль, что даже не попрощался с ним, — дед вытер глаза тыльной стороной ладони и направился к машине Ильи.
Благополучно добравшись до усадьбы, я отогнал машину Ильи к его дому, а затем направился к мастерской по ремонту автомобилей, в которой знал владельца, и почти за бесценок продал свою старую машину. Я отдал слесарю ключи и объяснил, где она стоит. Тот заверил, что сегодня же пригонит машину в мастерскую и, если выяснится, что она стоит дороже, обязательно скажет начальству добавить сверху. Я согласился, правда, сильно сомневался в этом.
Сломанный движок, насквозь проржавевший кузов и дыры, оставленные трезубцем Рузанова точно не прибавляли стоимости. Хорошо, хоть сколько-то заплатили, и не пришлось доплачивать за утилизацию.
До боя с рузановским бойцом было еще три часа, поэтому я наведался к кузнецу и, указав параметры новой клетки для прицепа, внес предоплату. На этом деньги бандитов закончились, но я был рад этим внезапно обрушившимся деньгам. Они здорово помогли решить некоторые проблемы.
Пока занимался делами, из головы не выходил Рузанов с его влиянием на монстров. Похоже, он сильный менталист, раз так легко внушает монстрам свои мысли. Как бы ему помешать влиять на Шторма?
Я вернулся в усадьбу и, плотно поужинав, засобирался на арену.
— Дед, ты поедешь со мной?
— Нет, устал я что-то, — зевнул он в кулак. — Совсем отвык от руля, поэтому вся спина болит от напряжения. Попрошу Клаву спину мне барсучьим жиром намазать и спать лягу. Завтра полегчает… Ты знаешь, а я успокоился. Смерть Саввы объясняет, почему он не оплатил налоги. Его предательство по мне сильнее ударило, чем смерть. Смерти я не боюсь — все там будем, а разочаровать в друге — это страшно, — признался он, с кряхтеньем поднялся на ноги и зашаркал к лестнице на второй этаж.
Я посмотрел ему вслед и вышел на улицу. На бой со мной напросился Митя. Ему очень понравилась новая красная машина, поэтому он весь вечер прохаживался вокруг нее и просто сгорал от нетерпения прокатиться.
Когда булдор взобрался в прицеп, я выехал со двора и дождался парня, который закрывал ворота.
— Как же здесь чисто. Все новенькое. Красота, — он провел рукой по приборной панели, пощупал сиденье и аккуратно закрыл за собой дверь.
— Да, с нашей предыдущей не сравнить. Кстати, как Нина? Ты поговорил о ее поведении?
— Поговорил, — он опустил голову и принялся перебирать пальцами.
Я знал эту его привычку — верный признак того, что он расстроен.
— А она что?
— Говорит, что сама все знает и без советов таких идиотов, как я, разберется.
— Ну вот. А ты еще хотел, чтобы она осталась. Неужели тебе нравится, как она с тобой обращается? — удивился я.
— Вы не правы, Дмитрий Иванович. На самом деле она очень хорошая, просто прячется за маской стервозины. Уж я-то знаю. Маленько разбираюсь в людях, — заверил Митя.
Я не стал с ним спорить и переключился на дорогу. В конце концов, когда-нибудь с его глаз слетят розовые очки, и он увидит ее настоящую. После того как обожжется, уже не будет столь простодушен. Жизнь всегда подкидывает нам учителей. Главное, сделать правильные выводы и не повторять свои ошибки.
Вскоре мы подъехали к дворцу, и я увидел Илью и Мишу. Они стояли у входа с бутылками пива в руках. Я задумался, а бывают ли дни, когда Илья не пьет? Скорее всего, нет.
Я остановился неподалеку и поспешил к администратору, чтобы выяснить, когда можно будет запускать бойца на арену. Поздоровавшись с друзьями, зашел внутрь и чуть нос к носу не столкнулся с Рузановым. Увидев меня, он криво усмехнулся и сказал:
— Державин, неужели явился? Я, если честно, очень в этом сомневался. Думал, скажешь, что заболел или ногу сломал. А ты явился и даже вроде не запылился, — усмехнулся он.
— Рузанов, ты бы за языком следил, а то, не ровен час, лишишься его и будешь мычать, — спокойным голосом ответил я.
— Я смотрю, ты сильно бойкий. Ну ничего-ничего, скоро от твоей борзоты ничего не останется… Хотя нет, останется. Труп твоего булдора. Твой боец — нежилец. Запомни, — он подошел ко мне вплотную и хотел ткнуть пальцем в грудь, но я перехвати его руку и резко нажал на запястье.