Я выключил жезл и устало опустился на корточки. Наступила звенящая тишина. Мне стало очень жаль монстра, который был ни в чем не виноват. Он всего лишь стремился на свободу, которой его лишили.
— Сдох? — послышался сзади осторожный голос водителя.
Я кивнул.
— Фух-х-х, ну и страху я натерпелся, — он выбрался из подсолнухов, опустился рядом со мной и протянул руку. — Спасибо.
Я пожал его крепкую, мозолистую руку, вернул жезл и велел:
— Свяжитесь с хозяевами монстра. Пусть приедут и заберут его отсюда. Если у них возникнут ко мне вопросы, то я живу вон в том доме, — кивнул я на свою усадьбу.
— Хорошо, передам.
Я встал и, в последний раз взглянув на монстра, направился к дому. Проходя мимо грузовика, обернулся и спросил:
— А как так получилось, что грузовик свалился?
— Так он раскачал его, — кивнул водитель на бездыханное тело. — Будто с цепи сорвался.
Мне вспомнились глаза монстра, когда откинулась дверь тента. Он просто увидел безбрежные поля и почувствовал свежий воздух. Вдруг мне стало не по себе. Это я своей просьбой показать монстра, спровоцировал его на то, что случилось.
Я подошел к воротам усадьбы и увидел на крыльце Митьку. Он сидел, опустив голову, и рассматривал свои босые ноги.
— Ты чего не спишь? Поздно уже, — проговорил я, широко зевнул и зашел во двор.
— Помер, — еле слышно ответил он и поднял на меня заплаканные глаза.
— Кто? — я замер. В голове сразу же возник дед.
— Бурелом, — шмыгнул носом Митя.
— Чего⁈
Я побежал к амбару. Дверь клетки была открыта, монстр лежал на боку в том самом положении, каким я его оставил.
«Вставай!» — мысленно велел я, подбежал к его морде и посмотрел в глаза.
Взгляд монстра уже потускнел, а сам он не дышал.
— Не может быть! Бурелом! — я похлопал его по морде, потряс за лапу, но он никак не отозвался. Я с ужасом осознал, что мой боец мертв.
В это время в амбар зашел Митя, утирая рукавом слезы.
— Что случилось? Как так вышло? Целитель приходил? — засыпал я его вопросами, продолжая ощупывать монстра.
На Буреломе не было ни одной раны, только мелкие царапины. Да я и сам видел, что противник не сумел нанести ему серьезных травм.
— Дмитрий Иванович, как только вы уехали, Бурелом начал хрипеть. Я ему воды в рот залил, но он все мимо выпустил. Тогда я попросил дядьку Синего съездить за целителем. Целитель быстро прибыл, но тогда уж поздно было… Бурелом не дышал, — последнюю фразу он произнес еле слышно.
— И что же сказал целитель? — я оставил попытки растормошить монстра и устало опустился рядом.
— Отравился, говорит. Но я ему не верю! Это как же он отравился, если я его каждый день свежатиной кормлю, воду меняю, солому перестилаю⁈ — возмутился Митя, размахивая руками. — Врет Сорокин! Сам ничего не понимает, а выдумывает.
Я с Митей был согласен. Кормили мы Бурелома только нашими овцами, поили из общего колодца, а больше ничего и не давали. Я решил утром же наведаться к целителю Сорокину и расспросить о случившемся. Но тут вспомнил про карточку острозуба, и достал ее из кармана.
Вообще, с острозубами мы и раньше сражались, поэтому я не надеялся увидеть ничего нового, но когда еще раз пробежался взглядом по характеристикам, то не сдержался и выругался:
— Черт побери! Ядовитая! Тварь была ядовитая! — я не верил своим глазам.
— Чего? — не понял Митя, подошел ко мне и заглянул в карточку, хотя даже читать толком не умел.
— Здесь написано, что острозуб ядовит, а я велел Бурелому разорвать ему горло. Он просто наглотался его яда вместе с кровью. Обычно ядовитые железы находятся как раз под челюстью, — я горестно вздохнул и с сожалением посмотрел на своего бойца. — Это моя вина.
С минуту мы с Митей просто молчали. Он забрал у меня карточку, рассматривая небольшую фотографию острозуба, а я вспомнил, как встретился с Гришей Жуковым, и он обратил внимание на то, что у острозуба на теле зеленые пятна. Блин, а я был слишком уверен в победе, поэтому перед боем только мельком взглянул на карточку и ничего не заметил. Даже то, что записано черным по белому.
— Похороните его завтра. Только куда-нибудь подальше, на окраину наших земель. Мало ли как этот яд проявится, попав в землю, — я встал, отряхнул брюки от соломы и направился к выходу.
На улице блеяла овца, привязанная к жерди у хлева. Митя приготовил ее на ужин монстру, но ей сегодня не суждено умереть. В отличие от моего дорогущего бойца Бурелома.
Я зашел в дом, в котором до сих пор везде горел свет, но меня никто не встретил. Оно и понятно, на часах было почти три часа ночи. Когда скинул грязные ботинки и надел мягкие домашние тапочки, из гостиной послышался храп. Это был дед, который, видимо, ждал меня, но не дождался и заснул на своем любимом кресле у холодного камина.