Зрители неодобрительно загудели, поддерживая меня.
— Рузанов, ты идиот? Ты сам отказался останавливать бой! — прокричал Илья со своего места. — Вали отсюда!
Остальные поддержали его, а Миша добавил:
— Мы еще сейчас будем разбираться, почему Шторм так странно себя вел!
Видимо, они тоже поняли, что к этому причастен Рузанов. Тем же лучше, мне будет легче объясниться с полицией, когда столько свидетелей. Наверняка этот папенькин сынок побежит жаловаться на то, что я его чуть не убил. Кстати, у него нет никаких доказательств, что это делал я. А вот израненного бойца, который резко поменял свое поведение и бился об стену, видели все. Это, между прочим, почти две сотни зрителей.
Рузанов еще немного поругался со зрителями, которые были полностью на стороне Шторма, развернулся и, спустившись с площадки, выбежал из зала.
«Молодец! Отойди к решетке. Я сейчас за тобой приду»
Булдор отпустил голову противника и, прихрамывая, не спеша пошел к решетке.
— Дима, здравствуйте! — услышал я голос и, обернувшись, увидел Таисию. Она сидела на самом верхнем в ряду, в полутьме. Именно поэтому я ее не заметил.
Пока девушка спускалась со своего места, я сбежал с лестницы вниз и остановился у двери, ожидая ее. В это время из зала выходили зрители, и благодарили меня за сражение, которое заставило их поволноваться. Двое мужчин заверили, что полностью убеждены в том, что булдор бился об стену под влиянием Рузанова, который в это время спокойно, с улыбкой смотрел на это. Также они пойдут свидетелями, если начнутся разбирательства.
Я поблагодарил и обещал, что обязательно обращусь, если понадобится помощь. В это время ко мне подошла Таисия, а следом за ней Галя.
Мы вышли в фойе и опустились на сидения, стоящие вдоль стен.
— Я очень испугалась за Шторма, — призналась Таисия. — Почему он стал так странно себя вести?
— Не знаю, будем разбираться, — пожал я плечами.
Мне не хотелось вдаваться в подробности, тем более Рузанов уже наказан. В следующий раз он несколько раз подумает, прежде чем воспользуется запрещенными приемами. Однако следует признать, что он сильный менталист, если может так легко проникнуть в голову чужого бойца и перебить голос его хозяина.
В это время к нам подошли Миша и Илья. Я представил их друг другу.
— С Таисией я уже встречался, а вот с вами, милая Галя, вижусь впервые, — Илья тут же расплылся в улыбке и опустился рядом с ней.
Миша же был мрачнее тучи.
— Дима, надо ехать за Сорокиным. Похоже, булдору совсем плохо. Он лежит и воет.
— Ты прав. Давайте так: я отвезу Шторма домой, а вы с Ильей привезите к нам целителя, — распорядился я и повернулся к девушке. — Тая, когда мы еще с вами встретимся?
— Завтра у меня первый выходной за месяц. Давайте в парке погуляем? Сейчас там очень красиво, — предложила она и поправила выбившуюся из-под шляпки прядь волос.
— Хорошо. Во сколько заехать за вами?
— Не надо заезжать. Встретимся уже там в одиннадцать.
— Договорились, — я поцеловал ее руку и поспешил к выходу.
Шторм лежал у решетки и глухо выл. Кровь из ран уже не текла, но я не знал, что творится внутри его тела, поэтому попросил работников помочь поднять его в клетку погрузчиком, с помощью которого они обычно вывозили трупы монстров с арены.
Булдор поворчал, когда под него подсунули железную платформу, но дал себя переложить в клетку и, удобно устроившись в ней, с облегчением выдохнул. Досталось ему сегодня.
Чтобы помочь ему восстановиться, я забрался в клетку, опустился рядом и отправил теплую волну энергии в пульсар. Уже через пару минут будлор задышал спокойно и размеренно.
«Спи. Скоро будет легче».
Он послушно закрыл глаза и расслабился. Я еще пару минут посидел возле него, затем запер клетку и забрался в машину, в которой уже сидел Митя.
Когда проезжал мимо парковки, заметил, что машины Ильи уже нет. Значит, они поехали за целителем. Надеюсь, он не откажется осмотреть Шторма, ведь на часах уже было полдесятого.
Добравшись до дома, заехал во двор и, подкатив прицеп впритык к воротам амбара, разбудил задремавшего булдора. Тот нехотя встал и осторожно спустился из клетки, а не спрыгнул, как обычно. Пока монстр шел, я заметил, кто он старается не наступать на переднюю левую лапу и глухо рычит при каждом шаге. Наверняка есть перелом.
— Дмитрий Иванович, дать Шторму покушать? — спросил Митя, с состраданием глядя на монстра, пытающегося разместиться поудобнее на куче соломы.
— Нет, не надо. Пусть сначала целитель посмотрит.
— А воды?
— Воду дай. Но только одно ведро.