– После лодку придётся оставить. Нам надо будет идти прямо на восток. Основную дорогу придётся обходить стороной, чтобы ненароком не наткнуться на тех, на кого натыкаться не следует. Путь наш пройдёт через Бурый лес, – при упоминании Бурого леса Ильмари как-то слишком подозрительно засопел, подобравшись. – После того как доберёмся до реки Кежи, пойдём вниз. Её берега довольно лесисты и мы можем оставаться незамеченными некоторое время. Там вскоре начнутся первые селения и городки. Все они давно под рукой Волхгота, доброго приёма ждать не следует, но мы будем надеяться на благоприятное стечение обстоятельств. О том, куда идём, никому ни слова. Говорить, в случае чего, буду я. Надеюсь, что никому объяснять ничего так и не придётся. Волхгот опутал своими сетями большую территорию, везде у него есть соглядатаи, которые мигом донесут о странной троице, что пришла с севера. Если что, прикинемся охотниками или будем действовать, уже исходя из ситуации. Порядчики из Нювалребена представляют для нас наибольшую опасность. Они говорить не любят, если вообще умеют, мигом повяжут и отправят в цепях до разбирательств.
– Зачем нам вообще надо в столицу? – поинтересовалась Полина.
– У меня там есть одно дело.
– А мы здесь при чём?
– Фавра считает, что ты – не обычный человек и тебя надо хранить, – с недоверчивой усмешкой произнёс Пастырь. – Попросила прихватить тебя с собой и велела присматривать. В этом наша задача с тобой похожа, – он бросил короткий взгляд на Ильмари, который понимающе кивнул ему в ответ. – Ты всё ещё можешь вернуться. В деревне наверняка сейчас нужна помощь.
Полина встревоженно взглянула на Ильмари, который сразу посмурнел. В Своельге у него осталась семья и он не ведал, живы ли они, что с ними стало. Полина корила себя, что совсем не думала о Божане, Ваньке, Кате и прочих, увлекшись собственными проблемами. Оно и понятно – тяжело проявлять беспокойство о других, когда тебя саму похищает, кидает в лодку и увозит в столицу древний, надменный герой, внезапно явившийся из легенд. Сердце девушки сжалось от тоски.
– Как думаешь, – шмыгнув носом, обратилась она к Пастырю, – они смогли отбиться?
– Это вряд ли. Больше сотни вооружённых ружьями профессиональных солдат против нескольких десятков горе-оборонцев деревни, у которой даже стен нет. Тут и думать не надо. Если всех не перебили, так в плен увели.
Лицо Пастыря, на котором плясали тени от огня, не выражало ни капли тревоги, словно не говорил он сейчас страшных вещей.
– Но ведь с ними осталась Фавра! – воскликнула Полина.
Пастырь шикнул на неё.
– Тише. Фавра – не воин. Она непревзойдённый целитель, как никто умеющая понимать природу. Но она не умеет мыслить как солдат. Надеюсь, она жива, – сухо добавил он.
– Как ты можешь так спокойно говорить об этом? – с презрением скривила Полина губы. Ильмари положил руку ей на плечо, успокаивая. – Она ведь твоя сестра! Там дети, женщины, люди, в конце концов! Неужели тебе их не жаль?!
– Всё рано или поздно случается. Люди умирают – это естественный ход жизни, – ничуть не смутившись от слов Полины сказал Пастырь. – Что тут жалеть? Я за свою жизнь повидал множество смертей и рождений. Не вижу в этом ничего сверхъестественного. А Фавра – одна из Фёстэнкилов, моя сестра, дочь Морены – её просто так не возьмёшь, – головня в костре вспыхнула на мгновение и красный всплеск отразился в синих глазах мужчины. – Могу предположить, что она увела людей подальше от сражения. Но всех – это вряд ли. С этим надо смириться. Как бы оно ни было, у вас теперь своя судьба. И нет смысла оглядываться назад. Думайте о себе и берегитесь.
На глазах Полины выступили слёзы, горечью разлившись по скулам. Она представила, как среди обломков в деревне лежит Ванька или Катя или кто-угодно другой, кого она привыкла видеть улыбающимся, живым. Тиски отчаяния сдавили грудь девушки и она уткнулась в плечо Ильмари, не желая показывать слёзы этому бесчувственному мужлану, каким бы он там великим героем не был.
– Ложитесь. Я посижу у огня. Скоро рассвет. Вам надо отдохнуть, – скупо произнёс Пастырь, подбрасывая в костёр ветку. Языки пламени медленно подкрались к влажной древесине и окружили её, поедая, пока та жалобно потрескивала.
Полина дала Ильмари уложить себя на землю, злясь на Пастыря и не желая смотреть в его сторону. Все передряги дня навалились тяжёлой усталостью и она сразу уснула, не слыша, как мужчины тихо переговариваются.
Полина проснулась от того, что кто-то щекотал ей нос. Открыв глаза, девушка увидела перед собой белку, которая тут же села на задние лапки и, склонив маленькую рыжую головку, смотрела на Полину своими чёрными глазками. Перед белкой лежал орех. По всей видимости та принесла его и теперь ждала, что девушка возьмёт его себе. Удивленная Полина вытащила руку из-под тёплого плаща и взяла подарок от лесного зверька. Белка радостно пискнула и, махнув хвостом, скрылась за кустами.