На лестнице я обогнал обоих руководителей участка связи
- они еле двигались, медленно-тяжело, под грузом невеселых дум. Внизу, у дежурки, стоял озабоченный и, как мне показалось, расстроенный чем-то Бураков. Было непривычно видеть его стоящим одиноко, без дела.
- Идете? - Я показал во двор.
Он покачал головой. Я сел в "Ниву".
За воротами на другой стороне улицы стояло такси. Вторая машина, на которую я тоже обратил внимание, находилась ближе к перекрестку.
Их появление здесь показалось мне не случайным - между людьми в обеих машинах, скорее всего, существовала связь. И в той, и в другой сидело несколько молодых людей.
Я свернул за угол, подождал и резко дал задний ход - транспорт продолжал стоять. Люди в машинах интересовались не мной.
Я подумал: "Похоже, следственно-оперативная группа из Астрахани уже здесь!"
- Вы Римма Халилова? - Я представился.
Ее первое желание было - удостовериться, что никто нас не слышит.
Саманно-глиняный жилой массив вокруг был пуст, но это ее не успокоило. В домиках, сдвинутых вместе самым нелепым образом, не могло быть тайн. Все становилось известным - приобретения, супружеские измены, аборты. Обо всем говорилось открыто. Закон всеобщего молчания под страхом смерти распространялся лишь на органы правопорядка.
- Проходите.
В маленьком деревянном ящике был необходимый набор всего, что требуется вдоме. Стол, стулья, шкаф, даже кресла - все миниатюрное, сделанное умельцами Нахалстроя, работавшими на списанном и украденном. Вдоль стен на полу стояли куклы. У меня возникло чувство, будто я попал в страну лилипутов.
- Садитесь, - предложила Халилова, молодая блондинка с простым, приятным лицом.
- Спасибо. - Я с осторожностью уместился на игрушечном стуле. - В свое время вы жили на даче Баларгимова...
- Ах, это... - Она не испытала смущения.
- Долго вы жили там?
- Всю осень. С мужем я разошлась. Он жил здесь, а я с дочкой у Баларгимовых. Потом он уехал на родину, к родителям, а я сюда перебралась.
- Вы давно знаете Баларгимова?
- Я с его сыном - Миришем - вместе училась. Потом, в классе шестом, их посадили. Пятерых. Все из нашего класса. Они дочку завуча изнасиловали, а она пожаловалась...
- Баларгимов часто приезжал на дачу?
- Да нет. Раз или два в неделю...
- Вы помните, когда сожгли рыбнадзор? Вы в тот день были здесь иди на даче?
- Днем на даче. С дочкой. А к вечеру Садык нас домой привез.
- Баларгимов в тот день выпивал?
- Он всегда поддатый...
- А еще кто с ним выпивал? Помните?
- Адыл. Еще кто-то... Дурачок этот - Бокасса. Все - с поселка. У них в тот день неприятность случилась - лодки сожгли! - Халилова засмеялась, подтвердив мою догадку о ее характере - бесхитростном и отходчивом. Рыбнадзор - с моря, милиция - с суши. Привезли канистры с бензином. Они и заполыхали.
- Много лодок?
- Три или четыре.
- А как Баларгимов об этом узнал?
- Мы как раз ехали мимо метеостанции, а тут мужики эти...
- Баларгимов ездил к лодкам?
- Нет, послал дурачка на велосипеде.
- Бокассу? - Я вспомнил следы велосипедных покрышек на берегу недалеко от места убийства Пухова.
- Ну да. Он вернулся, подтвердил. Садык ему не поверил, договорился с Адылом, что тот сходит... Пообещал бутылку. Показания обрастали подробностями.
- Адыл пошел?
- Да. А Садык послал кого-то за водкой. Потом Адыл вернулся. Сказал: там одни угли. И компас привез.
- А Баларгимов?
- Он не показал сначала, что расстроился. Тут водку принесли, выпили... Садык сказал - за эту лодку надо бы сжечь и милицию, и рыбнадзор. "Платишь-платишь - и никак не выплатишь... Все мало!"
- До этого Баларгимов говорил, что дает взятки милиции и рыбнадзору?
- Все и так знали! - Халилова вздернула плечи, грудь ее поднялась. Почему же они к нему приезжали? Пьянствовали! Машины ставили у магазина, Мириш их охранял.
- Вы получали какие-нибудь подарки от Баларгимова? Она задумалась.
- Да нет. Как-то дал на платье. Еще - икру, конфеты. Пару раз съездили в кафе "Сахиль"...
Взгляд ее прошел по кукольному ряду. Игрушечные модницы из картонных коробок - в шляпках, в черном кружевном белье, в боа - смотрели на нас. Я опять почувствовал себя Гулливером, боящимся неосторожным движением причинить боль крохотным созданиям.
- ...Можно сказать, подарков не было.
- Баларгимова там знали, в "Сахиле"?
- Он пользовался их холодильником. Там молоденький официант - Уктем... Баларгимов оставлял у него рыбу для начальства...
Мир тесен. А восточнокаспийский - ну просто сжат. До размеров малогабаритной квартиры.
- У вас в доме нет вещей Баларгимова?
- Есть. - Не вставая, Халилова нащупала под креслом что-то тяжелое. Перегнулась, держа в обеих руках, поставила на стол.
- Адыл привез с места, где сожгли лодку...
Я увидел компас, которым пользуются рыбаки, - ориентированную по странам света плавающую, как домашний гриб в банке, большую черную шайбу. Колыхнувшись, она почти мгновенно заняла снова горизонтальное положение.
- Откуда он у вас?
Халилова объяснила:
- Я положила в хозяйственную сумку, он так и остался.
- После того вы сразу уехали из поселка?
- Нет! Купили еще водки. Потом еще. Еле угомонились! Всю дорогу гнал, как сумасшедший. Я просила: "Высади нас! Ну, мы погибнем, а ребенок-то за что?!"
- Баларгимов заезжал куда-нибудь?
- Только в водную милицию.
- В милицию? - Я подумал, что ослышался.
- Ну да! Кричал там на весь двор: "Убью Буракова!"
- А потом?
- Мы с дочкой остались в машине, а он побежал наверх, на второй этаж. Стал бить ногами в дверь и орать: "Где Бураков? Где Цаххан Алиев? Сейчас они у меня узнают, как брать деньги и сжигать лодки!.." Его еле оттуда выкинули.
- Кто? Помните?
- Дежурный...
- И что Баларгимов?
- Метался, как бешеный! Готов был любого разорвать, уничтожить.
- Кому-нибудь еще грозил?
- Мазуту. "Это его работа! Его и Цаххана!"
- А дальше?
- У детского сада, на углу, остановил - мы вышли. Он всегда обычно высаживал меня раньше, чтобы соседи языки не чесали...
- Что-нибудь говорил, когда уезжал?
- Да. Мне, говорит, надо еще сказать кое-кому пару слов...
- У него было что-нибудь с собой в машине? Ружье, нож?