- Джон! – обратился к нему Эдвард.
- Да, сэр?
- Где сейчас доктор Говард?
Дворецкий отвечал спокойно, без тени эмоций, как и пристало отвечать слуге в третьем поколении.
- Доктор Говард сейчас рядом с покойным сэром Уильямом. Регистрирует его смерть, чтобы завтра отвезти необходимые бумаги в храм.
- А леди Уитни? – быстро спросил Эдвард, ожидая услышать в ответ, что госпожа рыдает навзрыд, запершись в своей комнате, не желает никого видеть и отказывается от завтрака и, возможно, обеда и ужина, а потому был искренне удивлен, когда Джон произнес совсем иное.
- Леди Шерон принимает соболезнование от своего жениха и его сестры в голубой гостиной на первом этаже.
«Вот оно, как!» - подумал наследник и усмехнулся. Значит, не рыдает, или рыдает, но в объятьях своего возлюбленного?
«А вот и возможность познакомиться с этим счастливчиком!» - саркастично решил Эдвард и поднялся из-за стола, собрав бумаги.
- Проводите меня к ним! – приказал он дворецкому, когда вернул все документы в тайник, а ключ положил в нагрудный карман.
- Сэр? – позволил себе удивиться Джон.
- Вы плохо слышали, Эдвардс? – нахмурился мужчина.
- Но леди принимает жениха. Она сейчас в подавленном состоянии после смерти вашего отца и… - он не закончил, едва заметив, как закаменело лицо молодого лорда. Джон поспешно извинился и произнес:
- Конечно, сэр. Я провожу вас!
- Я вижу, вы тут совсем забыли, как надо относиться к своему хозяину, Джон! – резко проговорил Эдвард, но не получил ответ. Дворецкий поспешил к выходу, распахнув двери перед молодым хозяином. Шагнув мимо него в коридор, Эдвард подождал, пока Джон закроет дверь и пойдет вперед, указывая дорогу. Нет, он прекрасно помнил, где располагается в этом доме голубая гостиная, но не мог заявиться туда без слуги, пока внутри были Шерон и ее гости.
«Чертовы правила этикета!» - зло подумал маг. Преодолев коридор, он оказался на лестнице, ведущей вниз и принялся спускаться, чеканя шаг и глядя на спину дворецкого, идущего впереди.
«Они еще не привыкли, что теперь я хозяин Дэшнер-холла! – мелькнула мысль в голове Эдварда. – Джон показал своим поведением, что ставит Шерон выше меня, что она – хозяйка. Впрочем, это не удивительно. За пять лет моего отсутствия именно она управляла домом под руководством уже покойного сэра Уильяма! Но теперь все изменится и лучше им принять это сразу, до того как он начнет увольнять всех, кто не придется ему по нраву!»
Но вот и гостиная. Резная дверь с уродливыми купидончиками, тяжелая ручка с золотым напылением, которое за время потускнело и истерлось. Эдвард на секунду замер, вспоминая, что именно его матушка любила эту комнату и для нее была создана данная гостиная! А теперь в ней хозяйничает какая-то выскочка!
- Предупредите обо мне! – велел он Джону, прогоняя воспоминания, и Эдвардс постучал в дверь.
- Войдите! – услышали оба мужчины.
Джон оглянулся на хозяина дома и приподнял брови, задавая молчаливый вопрос.
- Предупредите обо мне, - спокойно повторил ему наследник, про себя пообещав, что это будет первый и последний раз, когда он поступает так тактично по отношению к леди Уитни.
Дворецкий взгляд понял и, повернувшись лицом к двери, решительно ее распахнул, и громко произнес:
- Лорд Эдвард Дэшнер!
Глава 5
Гордон приехал слишком поздно. Увы, отец не дождался его. Не успел благословить наш союз, как я мечтала. Но сейчас, рыдая на крепком плече жениха, я искренне радовалась его приезду и поддержке, так необходимой в тяжелую минуту утраты.
Селия, сестра Гордона, стояла рядом и гладила меня по руке, искренне сочувствуя моему горю. Мы втроем молчали. Да и какие могли быть слова? Я чувствовала поддержку Гордона и понимала, что благодаря ему все выдержу и со всем справлюсь. Но пройдет немало времени, прежде чем приму смерть того, кого называла отцом - своего опекуна.
- Мне так жаль, что он умер, – не выдержал Гордон первым нарушив молчание. Он обнял меня чуть крепче, чем это полагалось, но я совсем не была против. Более того, сама уткнулась носом в крепкое плечо и на мгновение прикрыла глаза, стараясь прийти в себя и хоть немного.
Селия отошла к окну, видимо, решив оставить нас вдвоем и несколько минут мы, действительно, были почти наедине. Сильные руки Гордона обнимали мои плечи, и мужчина баюкал меня на своей груди, словно дитя, когда голос его сестры нарушил наше мнимое уединение.