Я не увидела в его словах подвоха, вот только чувствовала его своим сердцем. Что-то не так? Он, можно сказать, почти любезен! Впервые на моей память. И это подозрительно!
А слуги, тоже хороши! Стало даже любопытно узнать о том, кто же из них так разоткровенничался с молодым хозяином Дэшнер-холла, и что еще, он смог узнать обо мне. Наверное, много, если попался разговорчивый слуга. Я ведь никогда особо не скрывала свои увлечения, потому что скрывать было нечего. А вот теперь немного жалела, потому что мне очень не хотелось, чтобы Дэшнер знал обо мне то, что ему знать не положено. Я видела его стремление к если не дружескому, то спокойному общению между нами, но не могла поддержать. Эдвард мне не нравился. Он вызывал во мне какие-то противоречивые чувства, которые назвать положительными я не могла. А вот теперь он предлагает мне показать ему конюшню, а я всем сердцем желаю ему провалиться под землю. Но ведь не скажешь такое вслух? Настоящие леди подобным образом не выражаются. И я, несмотря на то, что на меня потратили годы гувернантки и учителя, глубоко внутри осталась все той же девочкой из народа, которую обласкал своим вниманием лорд Уильям Дэшнер, подняв из грязи и подарив воспитание, превратив в ту, кем хотел меня видеть.
- Так как? – мужчина ждал. – Вы составите мне компанию, леди Уитни, и покажете лошадей?
- Извините, но нет, – ответила я.
Взгляд Эдварда потемнел. Кажется, он надеялся на другой ответ, вот только я не собиралась ему говорить то, что он желал услышать. Несколько секунд мы молчали. Стало так тихо, что я услышала треск дров в камине и тиканье часов на каминной полке, затем наследник продолжил:
- Очень жаль. Может быть, вы еще передумаете? Я надеялся, что мы сможем проехаться верхом до озера и заодно поговорить.
«Вот только еще разговоров мне с ним не хватало!» - подумала в сердцах.
- Я хотел узнать о последних днях жизни отца, - продолжил Эдвард, - вы ведь всегда были рядом с ним, а я столько лет прожил вдали от родного гнезда, - он обманчиво мягко улыбнулся, напомнив мне в этот миг кота, которого я видела прошлой весной. Так вот этот кот, рыжий, с темными полосками на спине, забрался на дерево и также плотоядно смотрел на гнездо с маленькими птенчиками, собираясь, если не слопать их, то придушить и вытащить из гнезда. Тогда мне удалось прогнать маленького хищника, но с этим, большим, опасным мужчиной, подобный маневр не пройдет.
- Вам стоило почаще приезжать, – сказала я.
- Значит, в разговоре вы мне тоже отказываете? – уточнил Дэшнер.
- Да, милорд. Я искренне сожалею, если нарушила ваши планы.
По его глазам поняла, что так и есть, нарушила. Вот только не совсем понимала, что именно. Но на сердце стало теплее, когда Эдвард поспешил откланяться и, наконец, оставил меня в покое. Он вышел, закрыв за собой дверь. Я опустилась в кресло и взяла в руки книгу, но продолжать чтение просто не было смысла. Тогда я подошла к окну и выглянула украдкой, чтобы удостовериться, действительно ли молодой лорд Дэшнер отправился на конюшню. А когда убедилась в этом, то с облегчением вздохнула и, взяв книгу в руки, покинула гостиную, решив перебраться в свою спальню, окна которой выходили как раз в сторону конюшен, захватывая часть двора. Так что, если Эдвард соберется на прогулку, я смогу понаблюдать, как он выезжает. Не знаю, почему, но мне неожиданно захотелось увидеть, как он держится в седле. Право слово, не стоило надеяться, что он будет отвратительным наездником. При всем своем неприятном характере Эдвард казался мне цельной личностью, не лишенной талантов, но в силу некоторых особенностей характера, обладавший в моих глазах отталкивающей наружностью в сочетании с неприемлимой манерой поведения. Впрочем, что-то подсказывало мне: этот мужчина при желании умеет быть более галантным. Сегодня он попытался испытать это на мне, но неудачно, потому что я видела его насквозь.
Но вот и дождалась. Время за размышлениями о сложном характере нового опекуна, пролетело незаметно, и я увидела, как он, верхом на черном жеребце выезжает из конюшни сэра Уильяма. Коня я узнала сразу. Это был один из лучших скакунов отца, которым сэр Уильям гордился по праву. Я всего лишь несколько раз смогла проехаться на нем. Жеребец был норовистый. Требовалась твердая рука, чтобы животное подчинилось. Я видела, как Эдвард, верхом на Бунтаре, подъезжает к воротам, а привратник уже спешит распахнуть их перед хозяином дома. Долго всматривалась в норовистого жеребца, ожидая, что тот взбрыкнет, показав характер под стать своему всаднику, но ничего подобного не произошло. Дэшнер выехал за ворота и, пришпорив Бунтаря, вскоре скрылся из виду, а я, вздохнув, отошла от окна, недоумевая, как мужчине удалось совладать с этим животным, вполне оправдывавшим свою кличку? Я просто надеялась, что, опомнившись, Бунтарь не решит сбросить наездника где-нибудь в лесу, когда тот потеряет бдительность и подумает, что обуздал непокорного скакуна. Но особенно переживать за Эдварда не стала. Просто взяла в руки книгу и, присев на край кровати, продолжила прерванное чтение.