- Вы ожидали кого-то другого? – спросил мужчина и остатки сомнений развеялись как дым.
«А вы ничуть не изменились, сэр!» - хотелось сказать, но вместо этого я перевела взгляд на постель отца и произнесла: - Прошу вас, Эдвард, говорите тише, вы можете разбудить милорда.
- А для чего я, по-вашему, сюда примчался? – зло поинтересовался наследник и одним движением сбросил с себя плащ. Тяжелая ткань, пропитанная влагой, упала на пол, шлепнувшись с чавкающим звуком. Я перевела взгляд на ее обладателя и неожиданно для себя увидела Эдварда в совсем ином свете. На мгновение мне показалось, что за этой неприятной и отталкивающей дерзостью скрывается его боль, так похожая на мою собственную. Что его тон продиктован страхом опоздать и не успеть проститься с близким человеком. Наверное, мне стоило быть мягче с этим человеком, все-таки он проделал долгий путь, чтобы приехать сюда. Судя по его виду и состоянию его костюма, большую часть пути Эдвард проделал верхом.
- Вам стоит переодеться, - сказала я тихо. – Милорд, спит! – продолжила и бросила взгляд на отца, надеясь, что лорд Уильям не проснется от криков своего сына. Но я ошиблась.
- Шерри! – услышала шелест его голоса, похожий на упавшие осенние листья, гонимые ветром.
На мгновение в комнате воцарилась тишина.
- Да, отец? – ответила и, как была босиком, шагнула в сторону постели, на которой лежал умирающий. Глаза его были раскрыты. Лорд Дэшнер смотрел мимо меня на своего сына.
- Будь добра, - остановил меня голос хозяина дома, – оставь нас с Эдвардом наедине. Мне надо многое рассказать ему.
- Да, отец, – изменившимся голосом, повторилась я, после чего бросила быстрый взгляд на Эдварда и тут же отправилась искать свои туфли, а едва нашла их, присела в кресло и надела.
- Если я буду нужна… - произнесла, но Дэшнер-младший оборвал меня на полуслове, так и не дав закончить фразу.
- Вы можете идти, Шерон! – глухо сказал он. – Если понадобитесь, я позову.
Как же мне не понравился тон его голоса! Вызывающий. Резкий. Я пожалела о том, что на мгновение усомнилась в его чувствах к милорду. За те несколько лет, что мы не виделись, он ни капли не изменился. Остался таким же злым и холодным к чужой боли. И рвался сюда, скорее всего, из-за наследства! Не иначе!
Я бы могла ответить ему так резко, как он заслуживал, но мне совсем не хотелось расстраивать отца. Поэтому я проигнорировала его тон и шагнула к выходу, надеясь, что Эдвард не доведет милорда своим пренебрежительным отношением.
Оказавшись в коридоре, я зябко поежилась и подошла к окну, решив держаться неподалеку от спальни отца, на случай, если ему понадобиться моя помощь. Да и, признаться, не хотелось оставлять сэра Уильяма наедине с сыном. Я наивно понадеялась, что приближение кончины старшего лорда смягчит нрав Эдварда, но, кажется, ошиблась. Оставалось лишь уповать на милость богов, чтобы разговор сына и отца не причинил непоправимого вреда последнему.
***
Какое-то время ничего не происходило. Оба молчали, и Эдвард поймал себя на мысли, что просто слушает дождь и дыхание человека, которого называл отцом. Слишком слабое дыхание, говорившее ему о том, что он поступил правильно, когда бросил все дела и примчался в Дэшнер-холл, даже подозревая, что воспитанница отца, как было принято ее называть, вызвала его из-за пустяка. Она и раньше пыталась писать ему. Просила приехать, проведать старика, но именно последнее письмо, в котором Шерон умоляла Эдварда вернуться в родное гнездо, чтобы проститься с умирающим, заставило младшего Дэшнера поверить в угрозу жизни старого лорда.
Сейчас, стоя у постели больного и глядя на него, Эдвард понимал: леди Уитни не обманула. Старик дышал на ладан и было даже удивительно, каким образом ему удается цепляться за жизнь. Эдвард Дэшнер был достаточно сильным магом, но в целительстве и аурах разбирался слабо – не его профиль. Но, даже со своими незначительными знаниями видел, что отцу оставалось недолго.
- Приехал, – произнес сэр Уильям и Эдвард невольно вздрогнул, услышав его голос после затянувшегося молчания. На мгновение ему показалось, что это сама смерть говорит с ним через старика Дэшнера.
- Приехал! – подтвердил молодой мужчина и, стянув с рук мокрые перчатки, бросил их на плащ, после чего вышел вперед и встал так, чтобы Уильям мог его видеть. Но в этот самый миг свечи окончательно растеклись лужами на столе и комната погрузилась во тьму, в которой единственным источником света был огонь, танцующий в камине.
- Что за чертовщина! – выругался Эдвард. – Куда смотрят слуги?