— Да, в постельку, — повторила Элла.
Джек даже не заметил, как это произошло, но бутылка и стакан вдруг оказались на столике, а Элла — совсем рядом с ним. Джека охватило отвращение, но к нему примешивалось другое чувство, которое он считал давным-давно умершим и похороненным.
Остановившись перед ним, Элла дернула за пояс халата, и взору Джека открылись ее обнаженные груди. Он почувствовал, что почва уходит у него из-под ног. Неужели он мог забыть, какая у нее красивая грудь? Нет, он помнил, и даже слишком хорошо. Джек боролся с собой, отчаянно пытаясь скрыть охватившую его панику и неожиданный прилив желания.
Элла, любимая Элла… нет, она убила их любовь, точнее, их любовь убили обстоятельства. Потеряв ребенка, она обезумела, и, что бы Джек ни говорил, что бы ни делал, ничто не помогало. Она отгородилась от него стеной изо льда и замкнулась в своей боли и скорби.
А как же он, как же его боль, его скорбь? Закрывая глаза, Джек почувствовал, как колдовские руки Эллы обняли его и заскользили по телу, то лаская, то дразня. Проклятье, желание по-прежнему живо в нем! Он по-прежнему любит ее, она ему нужна даже сейчас, после всех ссор, жестоких слов, после бесчисленных холодных ночей, когда они молча лежали спина к спине в огромной кровати рядом и одновременно бесконечно далеко друг от друга. Он по-прежнему ее хочет, с ужасом понял Джек.
— В постельку, — прошептала Элла, почти касаясь губами его губ.
Привкус бренди в ее дыхании лишний раз напомнил Джеку о его поражении. Следовало быть настойчивее, нужно было пораньше показать Эллу врачу, решить проблему, когда она только еще зарождалась. Но он этого не сделал, он был слеп и глух, слишком поглощен собственным горем, чтобы вовремя заметить, что с ней происходит, и в результате упустил Эллу. Но если он отвернется от жены сейчас, одному Богу известно, какой удар он нанесет ей своим отречением.
Элла все еще его жена, и впервые за несколько месяцев она позволила к себе прикоснуться. Он не может сказать «нет», рассудил Джек, когда потребности тела постепенно взяли верх над голосом разума. Он очень давно не спал с женщиной и, хотя недостатка в предложениях не было, оставался верным Элле.
Чувствуя, что сдается, Джек обнял ее, привлек к себе и, склонив голову, ткнулся носом в уголок ее рта.
Милая Элла, прекрасная, удивительная, еще не все потеряно, они могут начать все сначала. Конечно, первый пыл любви остыл, острота новизны притупилась, но они прекрасно подходят друг другу, они могут вместе смеяться и плакать, заниматься любовью.
Тело Эллы пришло в движение, бедра соблазнительно потерлись о бедра Джека, и его тело немедленно отреагировало. Джек издал низкий гортанный стон и впился в ее губы. Во рту Эллы чувствовался кисловатый привкус алкоголя, но сознание Джека просто отказалось воспринимать этот факт.
Пусть будет еще одна последняя попытка, он обязан дать Элле шанс. Неужели она просит слишком многого? Он ведь любил ее когда-то, значит, сможет полюбить снова, во всяком случае должен попытаться. Да и стараться-то особенно не придется, потому что любовь не умерла окончательно, обстоятельства лишь чуть пригасили ее, как пламя, готовое вспыхнуть вновь.
Ты все еще желаешь ее, никогда не поздно начать сначала, мысленно повторял Джек как молитву; обними ее, люби ее, целуй, возроди вашу любовь.
Губы Джека скользнули ниже, примостились в теплой впадинке у основания шеи, потом опустились еще ниже, и язык скользнул в ложбинку между грудей, а руки захватили их спелую тяжесть. Элла принялась расстегивать пуговицы его рубашки. Рубашка распахнулась. Элла прижалась к нему и потерлась грудью о его грудь. Какие же у нее восхитительные груди, в который раз мысленно поразился Джек. Он нашел губами темный бутон соска и взял его в рот, посасывая, дразня сосок языком и чуть покусывая зубами. Руки его в это время двинулись по спине Эллы вниз, гладя талию и бедра.
Неожиданно Джек потрясенно осознал, что Элла изменилась. Нужно было быть слепцом, чтобы не видеть, как она с каждым месяцем раздается вширь, но, насколько далеко зашло дело, он понял только сейчас. Если раньше она всегда носила двенадцатый размер, то сейчас — Джек готов был поспорить — Элла с трудом влезла бы и в шестнадцатый. Но и эту мысль он поспешно выкинул из головы. Он изголодался по женщине долгими одинокими ночами, а теперь его прекрасная, удивительная Элла с ним и желает его так же, как и он ее.