Элла быстро облизала вдруг пересохшие губы.
— Мистер Ватсон? — осторожно переспросила она.
— Ну конечно, муж номер два. Очень остроумно добавить его имя к своему, получился весьма своеобразный коктейль из тех, что не скоро забудешь. А когда хочешь получить работу вроде нынешней, такое имя дает определенные преимущества, оно звучит гораздо солиднее, чем простое Элла Эндрюс.
— Возможно, — осторожно согласилась Элла. — Но уйдя от тебя, я не бросилась прямиком в объятия другого мужчины… это так, просто к сведению.
— Нет?
— Нет!
— Тогда скажи мне, Элла, просто к сведению, разумеется, если причина не в другом мужчине, то почему ты от меня ушла?
— Джек, это уже история. Вопрос давно закрыт. Откуда такой интерес через восемь лет?
— Проклятье! Женщина, ты несправедлива!
Элла насмешливо приподняла одну бровь.
— Я несправедлива? — Элла всеми силами стремилась не показать, как ей больно. — Покорнейше прошу простить меня, что я осмеливаюсь дышать, — язвительно проговорила она.
В конце концов, гордость, возможно, единственное, что у нее еще осталось, хотя в самые мрачные дни, вернее кошмарные месяцы, их брака и позже, когда вступило в силу окончательное решение о разводе и последняя связь с Джеком была обрублена, Элла не могла похвастаться даже этим.
— Чего ты от меня хочешь, Джек? — вкрадчиво спросила она. — Признания? Официального заявления за подписью и печатью о том, что я предала тебя, превратила твою жизнь в кошмар? — Гнев, проснувшийся в ней, рос и набирал силу. — Если ты хочешь именно этого, тебе придется ждать очень долго.
Чтобы излечиться, ей надо избавиться от ощущения вины. Не нужно себя винить и Джека тоже, в их разрыве винить некого. Хотя искать виновных гораздо легче и понятнее, появляется объект для ненависти. Сначала она ненавидела себя, потом некоторое время Джека, но большей частью себя… Все это отвратительно, лучше просто забыть, не ворошить прошлое. Все кончено, и виноватых нет.
Но как, скажите на милость, можно забыть о прошлом, когда оно буквально смотрит ей в лицо? Любовь. Она любит Джека и никогда не переставала его любить. Лицо Джека вдруг стало расплываться, и только тогда Элла поняла, что глаза ее наполнились слезами.
— Элла, Элла! Прошу тебя, не плачь! — умоляюще проговорил Джек и метнулся к ней.
— Не смей! — Она шмыгнула носом и подумала, что нужно срочно достать носовой платок. В тот же миг, словно прочтя ее мысли, Джек сунул ей в руку большую льняную салфетку. — Оставь меня в покое, просто оставь в покое, больше мне от тебя ничего не нужно.
Повернувшись к нему спиной, Элла гигантским усилием воли заставила себя перестать плакать, вытерла нос, скомкала салфетку и сунула ее в карман фартука.
— Элла!
Голос раздался совсем близко. Она могла протянуть руку и дотронуться до Джека, но он отступил назад, давая ей возможность прийти в себя. Однако когда он оказался у нее за спиной, Эллу сковало напряжение. Здравый смысл требовал отойти от Джека как можно дальше, отгородиться от него, но как зверек, застывший на дороге в свете фар автомобиля, Элла замерла, не в силах пошевелиться.
Джек стоял так близко, что она чувствовала на шее тепло его дыхания.
— Элла…
Она почувствовала прикосновение его пальцев, легкое как перышко. А может, это ей только почудилось, потому что отчаянно хотелось, чтобы Джек дотронулся до нее, и не только дотронулся, ей хотелось большего, гораздо большего. Элла закрыла глаза и обхватила себя руками, силясь восстановить самообладание. Не может быть! — кричало ее сознание. Стоило ему чуть дотронуться, окутать ее паутиной тихих слов, как она уже размякла и диктат тела возобладал над голосом разума.
Джек ласкает ее, целует, овладевает ею… Одной мысли об этом оказалось достаточно, чтобы у Эллы ослабели колени. Она должна сопротивляться, ей нужно быть сильной! Но как сопротивляться, когда длинные пальцы вынимают шпильки из ее волос, погружаются в шелковистые пряди и дают им свободно рассыпаться по плечам? А потом Джек помедлил, возникла пауза, наполненная восхитительным и мучительным предвкушением.
— Элла…
От дверей послышалось смущенное покашливание.
— Босс?..
Джек тихо, но цветисто выругался, и Элла, вмиг освободившись от чар, воспользовалась случаем и отодвинулась.
Джек отреагировал с быстротой молнии. Рука его метнулась в воздухе и обхватила запястье Эллы. Женщина застыла как вкопанная, щеки залились румянцем.
— А вы, леди, оставайтесь на месте, — настойчиво потребовал Джек, выпуская наконец ее руку. Мрачный как туча, он повернулся к незваному гостю.
— Прошу прошения, босс. — Лицо Айана Сэмпсона сохраняло непроницаемое выражение. — Полагаю, вы не слышали звонка. Звонила Фелисити. Я цитирую: провинция оказалась безумно скучной, и я с несколькими друзьями уезжаю в Лондон. Домой она обещала вернуться завтра днем.
— Вот как? — язвительно протянул Джек. — А как же остальные гости? Нет, Айан, можешь не отвечать, я отгадаю. Как только забрезжит рассвет, они приедут сюда в расчете на завтрак по высшему разряду, не так ли?
Управляющий усмехнулся.
— Вы попали в точку, босс. Может быть, я могу чем-то помочь? — осторожно спросил он, бросив на Эллу быстрый взгляд, в котором Джек успел прочесть любопытство.
Джек покачал головой.
— Спасибо. Ты и так сделал более чем достаточно. Не волнуйся, Айан, все под контролем.
Под контролем. Элла с трудом удержалась от истерического смеха, обратив его в довольно правдоподобное покашливание. Под контролем? Должно быть, он спятил!
— Принести тебе воды? — спросил Джек, может быть, чуточку резковато, как только за Айаном закрылась дверь.
Элла молча кивнула. Джек прошел к столу и налил воды со льдом из кувшина, который она сама принесла не далее как полчаса назад. Полчаса, а кажется, прошла целая жизнь, так много изменилось за этот короткий временной отрезок.
— Спасибо.
На этот раз обошлось без прикосновения пальцев. Преднамеренно? Интересно, подумала Элла, удивлен ли Джек так же, как она, пылкой сценой, которую невольно прервал Айан Сэмпсон? Даже сейчас мышцы ее живота сжимались при одном воспоминании. Несправедливо, но такова жизнь. Элла поджала губы.
— Итак… — хозяин дома снова контролировал ситуацию, — вернемся к нашей теме. — Джек рывком развязал галстук-бабочку и сунул в карман, потом небрежно расстегнул несколько пуговиц рубашки. Элла заметила в вырезе золотистые волоски, живо напомнившие ей о такой знакомой поросли волос, покрывавших его мощную грудь. — Я тебя никуда не отпущу, ты нужна мне здесь. Ты слышала, что сказал Айан? Скоро вся толпа соберется в доме, как свиньи у корыта. Они ждут, что их накормят, прежде чем отправят восвояси.
Элла сглотнула ком в горле. Момент нежности прошел и, по всей вероятности, вызывает у него сожаление. Теперь Джек вернулся к практическим вопросам.
— Хорошо. Я справлюсь с этой задачей.
А потом она соберется и уедет, уедет прочь от мужчины, которого любит. Жестоко, но вся история ее жизни жестока. Джек что-то говорил, но она не улавливала смысла.
— Ты что-то сказал?
— Грезишь наяву, Элла? На тебя это не похоже. — Голос Джека смягчился. — Ты слишком много работаешь, — добавил он. — Ты ворвалась сюда как свежий ветер, и за две недели превратила это место в настоящий дом. Работа немалая, не говоря уже о сегодняшнем обильном угощении и мороке с гостями, которые остались до утра. Но если ты будешь продолжать в том же духе, то заработаешься до изнеможения. — Джек улыбнулся. — Вот тебе мое распоряжение. Как только закончится завтрак, бери себе выходной до конца дня, отдохни, выспись. Пожалуй, ты можешь взять даже два выходных, почему нет? Оставь за старшую Кэти, она достаточно сообразительна, справится. Если вдруг возникнут непредвиденные проблемы…
— Нет.
— Нет? — Джек пожал плечами. — Ладно, пусть это будет на твоей совести. Но работая в таком темпе, ты очень быстро переутомишься.
— Вряд ли, Джек. Нет работы, нет и переутомления. И поскольку я уже и так переработала, завтра или сейчас, не имеет значения…