— В каком смысле?
— В том смысле, что ничего не изменилось. Я не могу здесь оставаться…
— Не можешь или не хочешь? — сердито перебил ее Джек.
Элла пожала плечами.
— Выбирай, что тебе больше нравится.
Джек надвинулся на нее, и Элла невольно вздрогнула, но на этот раз он не коснулся ее даже пальцем, только обдал холодом взгляда и с убийственной иронией сухо заметил:
— Элла, ты снова убегаешь, бежишь и от меня, и от жизни. Но поверь, настанет день, когда тебе все-таки придется остановиться и взглянуть правде в глаза.
— Какой правде? Твоей версии правды или моей? — Элла усмехнулась. — Джек, взгляни же на ситуацию трезво, подумай. Ничего хорошего не выйдет. Ты и я в одном доме? Да здесь не будет ни минуты покоя, мы постоянно будем бросаться друг к другу, в точности как сейчас. А что скажет твоя дорогая невеста?
— Не нужно приплетать сюда Флисс…
— Иными словами, оставить ее в блаженном неведении, это ты хочешь сказать? Не знаю, Джек, что за планы зреют в твоей голове, но ничего не получится. Твоя идея просто нелепа, немыслима, она не сработает.
— Ошибаешься, Элла. Я предлагаю тебе работу — ни больше, ни меньше.
— А как же новая миссис Кигэн? Она одобрит твое предложение? Да узнает ли она о нем вообще, или это будет нашей маленькой тайной?
Лицо Джека исказила гримаса.
— Тайной? Ну, дорогая, наглости тебе не занимать! Ты появляешься здесь под другим именем и после этого имеешь нахальство намекать на какие-то тайны! Эйлин Эндрюс-Ватсон! — Он презрительно фыркнул. — Миссис Эйлин Эндрюс-Ватсон! Теперь понятно, почему мне не удалось напасть на твой след. Ты сумела сохранить тайну, правда, Элла? Эйлин! Подумать только! С новой фамилией я еще могу смириться, поскольку ты вышла за этого Ватсона замуж, но сменить имя? Какого черта, откуда взялась эта Эйлин? — вскипел Джек.
— Ты не поймешь, — тихо пробормотала Элла.
Гнев Джека мгновенно угас.
— Да, вряд ли я это пойму. А поскольку ты не собираешься ничего объяснять, то мне не представится возможность даже попытаться. Если только…
Он внезапно замолчал, глаза сузились в щелочки, и Элла похолодела.
— Элла Кигэн, — медленно произнес Джек, словно пробуя имя на вкус. — Когда-то ты стала моей женой, миссис Эллой Кигэн, ты поклялась любить меня, пока смерть не разлучит нас, вот в чем дело! — Джек чуть склонил голову, сверля Эллу горящим взглядом. — Ты любишь меня, и смена имени всего лишь жалкая попытка отрицать это! Новое имя, новый муж, новая жизнь… ты не хотела иметь ничего общего с миссис Эллой Кигэн. Только ничего не вышло, потому что ты меня любишь.
— Нет! — воскликнула Элла.
Как он жесток! Джек бесконечно далек от истины и в то же время опасно близок, еще немного, и он выпытает у нее правду. Он не должен ее узнать!
— Да!
Пальцы Джека впились в ее плечи, он привлек Эллу к себе, и они оказались в опасной близости друг от друга. Элла испытала почти непреодолимую потребность сдаться, прильнуть к нему, ощутить тепло его тела, утонуть в его объятиях… но она не могла позволить себе такой роскоши. Если она уступит, он получит подтверждение своей догадке. Джек не хочет ее, но она только что едва не сдалась, едва не выдала себя с головой. Элла закрыла глаза и стала молить Бога, чтобы он дал ей сил сопротивляться, оттолкнуть Джека.
— Да, Элла, да, да, да! — повторял Джек. И вдруг он поцеловал ее.
Глаза Эллы тревожно распахнулись, она встретилась взглядом с Джеком и вздрогнула: по его глазам она прочла, что Джек понимает ее состояние. В его взгляде промелькнуло и еще что-то, какое-то мимолетное удивление, но через мгновение лицо Джека стало непроницаемым. Он снова припал к ее губам, сжимая в своих объятиях. Элла ощутила безошибочные признаки его возбуждения. Он ее желает! От этой мысли Эллу охватил жар, она почувствовала, что тонет…
Стоп! Она должна сопротивляться! Джек желает ее, но желание не любовь. От любви ничего не осталось, она собственными руками убила его любовь много лет назад, осталось желание, и только. Сопротивляйся же, мысленно приказала себе Элла.
Она отстранилась от Джека и заметила в его глазах боль, смешанную с недоверием. Он удивлен, что она способна его оттолкнуть!
— Нет, Джек, — сказала Элла безо всякого выражения. Взгляд ее стал ледяным, в нем отражался холод, сковавший сердце. — Нет.
Прежде чем Джек успел что-то ответить, она отошла от него и с высоко поднятой головой проследовала к двери. Ноги Эллы отяжелели, словно налитые свинцом, она остро чувствовала его присутствие и повисшее между ними молчание, но она знала, что должна уйти. Должна, потому что все еще любит его.
— Я получил доказательства, Элла, — негромко произнес позади нее Джек, и она остановилась, скорее просто из вежливости, но ничего не ответила, даже не оглянулась. Она просто стояла и ждала, а по щекам тихо заструились обжигающие слезы.
— Ты можешь уйти от меня, дело твое, я тебя не удерживаю, — вкрадчиво произнес Джек, — но, по крайней мере, посмотри правде в глаза. Ты меня любишь, ты всегда меня любила и будешь любить.
Элла стиснула кулаки, призывая на помощь остатки самообладания.
— Нет, Джек. Сколько раз мне твердить одно и то же, что я еще должна сказать, чтобы ты поверил?
Ничего не нужно говорить, ни единого слова. — Но ты можешь остаться на работе. Помнишь, Элла, у тебя контракт на три месяца? — В голосе послышался легкий вызов. — Если я действительно тебе безразличен, есть легкий способ доказать это — просто останься.
Глава 6
Если. Какое короткое слово, и какой громадный подтекст за ним скрывается. Если она убежит от него без оглядки, не смея смотреть в глаза, сразу станет ясно, что она все еще любит Джека. А если не убежит… Что она может потерять, если останется? Если.
Слава Богу, у нее слишком много дел, чтобы предаваться размышлениям, подумала Элла. Семь утра, нужно готовить завтрак, а на кухне горой высятся остатки вчерашнего ужина. Скоро придет Кэти, а потом и все остальные, но, учитывая необходимость приготовить завтрак не менее чем на дюжину гостей, следующие два часа обещают быть очень напряженными.
Элла выпрямилась и заправила за ухо упавшую на лицо прядь волос. Она знала, что работать с распущенными волосами — негигиенично, но коль скоро Джек разрушил ее прическу, Элле не хватило мужества снова закрутить длинные пряди в жгут и уложить как обычно в строгий узел низко на затылке.
Пришло время решить, что делать дальше. Принять вызов Джека плохо, но и не принять — тоже плохо. У Джека Кигэна своя версия правды, но только он ошибся. Умный и проницательный Джек Кигэн собрал и проанализировал все факты, сложил два и два… и попал пальцем в небо! Он решил, что она выходила замуж во второй раз. Что ж, прекрасно, если ему хочется так думать, пусть думает, Элла не станет его разубеждать. Автобиография не лгала, там сказано, что Элла разведена, она и вправду разведена, но с Джеком. А причины, по которым она сменила имя, вообще его не касаются.
Элла сосредоточилась на приготовлении завтрака. Она решила подать что-нибудь простое. Хлопья, фрукты, круассаны с джемом были уже на столе, на буфете стояло горячее: сосиски, тушеные почки с грибами, жареный бекон, и яичница с помидорами. Совсем не то, что горы еды, которые она готовила накануне к ужину. Опыт работы в отеле научил Эллу, что после ночи, проведенной в баре или диско-клубе, молодежь обычно падает с ног от усталости. Приготовленного простого набора блюд будет вполне достаточно, чтобы удовлетворить тех немногих, кто не страдает от похмелья.
— Если мне будет позволено высказать свое мнение, то, по-моему, это пустая трата времени, — чопорно заявила Кэти. Элла отметила про себя, что девушка еще очень молода и поэтому проявляет нетерпимость. Года через два юношеская бескомпромиссность постепенно пройдет. — Не говоря уже о напрасной трате продуктов. Вспомните, сколько детей в мире голодает…
Ты зря беспокоишься, Кэти, — заверила Элла. — Ничего не пропадет зря. Все, что можно, мы заморозим, так же как остатки вчерашнего ужина, и постепенно пустим в дело в течение недели. Рисотто[2], оладьи… — да существует тысяча и один способ использовать остатки. Готовишь, потом замораживаешь, потом оттаиваешь, снова готовишь и подаешь на стол. И все это будет дожидаться своего часа в виде небольших удобных порций на полках огромных морозильных комнат.