Хаммонд неторопливо подошел к нему, проверил узлы и вернулся к троим белым патрульным.
— Мы в Фалконхерсте уже лет десять не подвергали негров бичеванию, обходясь кнутом или палкой. Но этого придется так отделать настоящим бичом, чтобы содрать у него со спины все мясо. Сними-ка со стены бич, Олли!
Бич — длинная узкая полоска бычьей шкуры, давно не смазывавшаяся маслом и затвердевшая от пыли, — совершенно не гнулся и напоминал стальной прут. Олли попытался стегнуть им воздух, но бич даже не изогнулся. Олли вопросительно взглянул на Хаммонда.
— Ничего, смажется, прогулявшись по спине этого мерзавца, — молвил тот и повернулся к замершим в дверях чернокожим. — Сейчас я вам объясню, почему я решил отделать этого негра бичом. Он — беглый негр. Ночью он выбрался из карцера, украл мою лошадь с повозкой и попытался удрать. Сейчас вы своими глазами увидите, как поступают с беглыми.
Глаза Нерона, только что глядевшие снизу вверх с дурацким любопытством, теперь в ужасе округлились.
— Не надо, масса Максвелл, сэр! Я о них ничего не знаю! Я их не видел! Поверьте, масса Максвелл, я вам не вру. Я не…
Он не успел договорить. Олли, повинуясь жесту Хаммонда, лихо размахнулся, и бич, зловеще разрезав воздух, глубоко впился в мясистые ягодицы Нерона. Подвешенное тело сильно закачалось, из раны побежала кровь: она залила спину, собралась в ручей в углублении вдоль хребта, окрасила черную шерсть волос и закапала на пол. Как только раскачивание замедлилось, Олли нанес новый удар, метя в нетронутый участок несколькими дюймами выше кровоточащей раны. На сей раз бич впился еще глубже.
Нерон взвыл и так изогнулся, что едва не достал лбом колен. При этом он отчаянно размахивал руками.
— Я все скажу, масса Хаммонд! Все скажу, только не бейте больше. Не надо!
— Ты собрался сказать правду? Что ж, валяй, иначе мы станем стегать тебя до тех пор, пока на тебе не останется ни кусочка мяса!
— Скажу, только опустите меня вниз!
— Ничего, повисишь, пока я не пойму, что ты перестал врать.
Захлебываясь рыданиями, Нерон рассказал все как на духу. Собравшиеся узнали, как Регина освободила его и Бенони, как они втроем поскакали в повозке в сторону железной дороги. Узнали, как она начала его домогаться и в конце концов настояла на своем. По его словам, это она остановила повозку у брода; он не сдержался, осадил лошадь и овладел женщиной. Он клялся, что после этого Бенони и она сбежали, он же поехал обратно в Фалконхерст, чтобы сдаться, как он поступал уже дважды, совершив вылазку в Койн.
Хаммонд был склонен принять его слова на веру. Зная привередливость Регины, он, конечно, сомневался, что она могла возжелать этакое чудовище, однако собственный опыт подсказывал ему, что в ней иногда просыпалось неистовство. Вдруг она действительно воспылала страстью к Нерону и соблазнила его? Но стоило ему взглянуть на черную сумочку и аккуратно уложенный саквояж, как он понял, что Регина ни за что не убежала бы куда глаза глядят, бросив деньги, которые могли бы купить ей свободу. Однако Нерон был ему нужен, он не мог допустить, чтобы раб превратился в инвалида.
— Опустить его, — приказал он Олли, — положить в фургон и заковать. Впрячь в фургон коней. — Он повернулся к белым патрульным. — Если он говорит правду и Регина действительно бежит к железной дороге, то это значит, что ее цель — Вестминстер. Она знает это место. Мы поедем туда и захватим его с собой. Вдруг мы поймаем Бенони и его мать еще на пути к станции?
Нерона, все еще стенающего от боли, бросили в фургон вниз животом и приковали к четырем углам, заставив растопырить руки и ноги. Хаммонд велел подвести ему оседланного коня. Олли было велено править упряжкой. Заметив Драмжера, Хаммонд спросил:
— Хочешь поехать? А сидеть сможешь?
— Вполне, масса Хаммонд, сэр.
Хаммонд указал ему на местечко на козлах фургона, рядом с Олли, и Драмжер забрался туда по спицам колеса. Хаммонд и рыжебородый Скэггз поскакали вперед, за ними затарахтел фургон с Олли и Драмжером на облучке и распластанным Нероном сзади. Экспедицию замыкали двое белых патрульных.
9
Хаммонд скакал быстро, остальные старались от него не отстать. Примерно через три часа гонки показался перекинутый через реку Томбигби мост, и Хаммонд, притормозив, подъехал к фургону. Ткнув Нерона кончиком хлыста, он потребовал: