Нерон все выглядывал из-за борта фургона. Стоявший рядом с фургоном Драмжер почувствовал смятение негра. Он обернулся и увидел, как посерели у того щеки, как померкли от ужаса глаза, как посинели и дрожат губы. Зная, что убийцу ждет смерть, Драмжер почувствовал к нему что-то, похожее на жалость. Он положил ладонь на всклокоченную голову Нерона.
— Что они собираются со мной сделать, парень? — хрипло прошептал Нерон, лишившись от страха голоса.
— Подвесят, — был ответ.
— Снова заставят раздеться?
Драмжер покачал головой.
— Бича ты больше не попробуешь.
— Тогда что со мной будет?
Драмжер не нашелся, что ответить.
— Принес бы мне водицы в шляпе, — попросил Нерон, указывая на реку. — Жажда мучит.
— Если принесу, ты скажешь массе Хаммонду, что это твоих рук дело?
— Думаешь, это поможет?
— Не знаю, но советую попробовать.
Драмжер снял с головы соломенную шляпу, подошел к реке, зачерпнул воды и понес шляпу, из которой во все стороны брызгала вода, Нерону. Тот сделал несколько глотков. Хаммонд заметил, что он пьет.
— Зачем ты нянчишься с этим ниггером, Драмжер? Там, куда он сейчас отправится, ему не понадобится вода.
— Он хочет с вами поговорить, масса Хаммонд, сэр. У него пересохло в горле, и он не мог вымолвить ни словечка.
— Я не хочу его слушать.
— Это сделал я, масса Хаммонд, — нашел в себе силы произнести Нерон. — Моя работа. Я все вам расскажу, только не стегайте меня больше. Не стегайте, масса Максвелл, сэр!
Он ухитрился встать на колени, несмотря на разведенные кандалами в разные стороны ноги. Драмжер отступил назад.
— Стегать я тебя не стану. Встань.
Нерон медленно, с большим трудом встал, балансируя в шатком фургоне. Обещание Хаммонда больше не стегать его придало ему уверенности, однако он не сводил округлившихся глаз со странных приготовлений под деревом. Гетти ловко завязал узел и теперь продевал в него конец веревки, делая петлю. Когда петля была готова, Нерон, задрав голову, стал наблюдать, как другой конец веревки взлетел на сук и как туда полез младший из рабов Гетти, чтобы привязать веревку к суку и остаться сидеть на нем.
Нерон никогда не наблюдал повешения и, вероятно, даже не слыхал о такой казни, однако чувствовал, что все эти приготовления несут ему нешуточную угрозу; вскоре до него дошло, что это будет кое-что похуже, чем бичевание, которого он так страшился. Колени его подкосились, и он осел на пол фургона.
Хаммонд приказал Олли залезть в фургон, отпереть замки на кандалах Нерона и заставить его стоять прямо. Тем временем Гетти запрыгнул в фургон и надел петлю негру на шею. Потом он крикнул парню, откликавшемуся на имя «Джубал», оседлавшему сук, чтобы тот натянул веревку и привязал ее покрепче. Нерону пришлось наклонить голову и встать на цыпочки, чтобы веревка не сдавливала ему горло.
— Вы собираетесь повесить его голым? — спросил Симпсон.
— Его штаны остались в Фалконхерсте, — ответил Хаммонд, — но там, куда он сейчас отправится, они ему не понадобятся. К тому же мы отошли от дороги, и его вид не сможет оскорбить проезжающих мимо белых дам.
— Какое расточительство — взять и вздернуть этого негра! Он неплохо сложен. Мне бы такой пригодился. — Скэггз алчно уставился на Нерона. Появление у такой деревенщины, как Скэггз, статного раба, вроде Нерона, обеспечило бы ему уважение соседей.
— Он — беглец и насильник, — ответил Хаммонд, распознав в словах Скэггза намек. — Он опасен для окружающих. Сегодня он изнасиловал рабыню, завтра покусится на белую. Сегодня он убил раба, завтра поднимет руку на хозяина. С такими, как он, разговор короткий.
Нерон уже чувствовал приближение смерти. Его охватил безумный страх. По его нагому телу побежали мурашки, ноги подкосились, так что Олли было нелегко его удержать. Он выпустил его, и Нерон свалился бы в фургон, если бы не веревка, возвратившая его в стоячее положение. Он испуганно припал к Олли.
Теперь в фургон залез Хаммонд: он сам поправил на смертнике петлю, чтобы толстый узел оказался у Нерона под ухом.
— Вы больше не сделаете мне больно, масса Максвелл? — пролепетал Нерон. Хаммонд не позаботился ему ответить. Спрыгнув с фургона, он махнул рукой Драмжеру, приглашая его занять место кучера. Олли он велел встать в нескольких шагах от заднего борта фургона.
— Значит, так, Драмжер! — Хаммонд сунул ему в руки хлыст. — Как только я досчитаю до трех, ты хлестнешь лошадей. Не жалей их бока!
— Слушаюсь, сэр, масса Хаммонд, сэр.