— Значит люди низин ещё помнят о нас, любопытно, уже сто лет минуло с тех пор, как последний из нас общался с вашим родом, — в голосе великана звучала задумчивость и одновременно тоска по ушедшим временам. — Я думал, последний из вас, кто помнит нас уже давно смотрит на звёзды.
— Люди могут жить больше, чем сто лет, — возразила Помпонелла великану. — Могли бы жить и тысячу, если бы болезни не одолевали.
— Куда вам жить тысячу лет? — страшные губы великаны растянулись в злой ухмылке. — Посмотри на долину! Вы и без тысячи лет заняли всю округу. Если вы не станете умирать, то вам не только земли не хватит, вам и небес будет мало. Нет, ваша смерть — это честная сделка. Может быть, и тебя следовало бы убить…
— Один из племени гор решил нарушить столетнее молчание только, чтобы убить обычного человека?
— Ты не обычный человек. Ветер сказал мне твоё имя. Ты — Помпонелла, ты лечишь людской род, продлеваешь их жизнь. Может, по твоей вине, люди и живут больше ста лет. Может, твоя смерть принесёт горе покой.
— Ты знаешь моё имя, великан, но я не знаю твоего. Назовись! — потребовала Помпонелла.
— У нас, первых и последних хозяев этого мира нет имён. Зачем имена камням под твоими ногами? Зачем они траве вокруг? Но ты, раз увидела меня, когда я вкушал сок горы, то можешь называть меня Пьющий Воду.
— В моей культуре принято закреплять знакомство рукопожатием. Ты пожмёшь мне руку, Пьющий Воду? — Помпонелла протянула ладонь великану.
Тот задумался ненадолго, но всё же подал руку. Касаться плоти великана было очень необычно. Это было ни на что не похоже. У неё не было ни веса, ни температуры, но всё равно Помпонелла чувствовала пальцы существа, пришедшего прямиком из легенд. Это возбуждало внутри ней чувство глубинного ужаса, но также было и любопытство. Новый опыт зажёг в Помпонелле интерес к жизни. Ей захотелось узнать, откуда великан пришёл.
— Ты не боишься смерти? — спросил Пьющий Воду, когда рукопожатие прекратилось.
— Все умрут. Даже эта гора со временем измельчает, так зачем страшиться неминуемого?
— Если смерть неминуема, то как же тогда жить? Когда дни пропитаны ядом ожидания конца? Как можно встречать рассвет с мыслью, что это может оказаться последний рассвет? У смертных не может быть жизни, ведь у вас даже нет времени постигнуть красоту этого мира. Ваш удел — существование.
Помпонелла рассмеялась.
— Я прекрасно понимаю, о чём ты говоришь, Пьющий Воду, но страх — это выбор. Человек может выбрать его, но он не обязан этого делать. Если один из нас выберет жить без страха, тогда каждый его рассвет будет наполнен смыслом. Мы не существуем, мы развиваемся, мы процветаем и на свои плечи мы поднимаем тех, кого породили сами. Наши жизни вплетаются в ткань этого мира. Один человек смертен, это правда, но память о человеке бессмертна. Те, кто будут жить после нас станут смотреть на рассвет и вспоминать о тех, кого уже нет. Человек после смерти обретает новую жизнь. Так живёт людское племя.
— Я вижу, ты говоришь правду, — пустые глазницы моргнули и в недрах черепа великана Помпонелла увидела шевеление. Будто тьма на дне колодца посмотрела в ответ. — Или ты веришь в то, что говоришь правду. Ты уже оставила о себе добрую память, Помпонелла, раз даже ветер доносит твоё имя. Если тебя не станет, то твоё дело продолжит кто-то другой. Ты можешь идти собирать дары горы, её хозяева больше не потревожат тебя.
Пьющий Воду сделал шаг назад.
— Постой! Ты сказал, что у нас нет времени постигнуть красоту этого мира? Что ты имел ввиду?
— Этот мир велик и разнообразен. Он полон тайн, о которых вы и не ведаете. Он красив и многогранен, но чтобы постичь его величие нужно прожить века.
— Ты сможешь показать мне хотя бы часть этой красоты? — чуть подумав, спросила Помпонелла.
Пьющий Воду молчал долго. Туман почти успел рассеяться за время, что он размышлял.
— Есть один путь, — наконец ответил великан, — но если ты пойдёшь по нему, возврата домой уже не будет. Ты готова к этому?
Помпонелла оглянулась назад. Её город был отсюда едва виден. Она подумала, ждёт ли кто-нибудь её там внизу? Всех, кого она любила, уже давно не было на свете. Остались только люди, что приходили за её лекарствами каждый день. Их было много, очень много. Целый город и тот, что лежал за ним, и следующий тоже, и те, что были так далеко, что Помпонелла никогда в них не бывала.
— Нет, я не готова, — это было тяжело сказать. Помпонелле хотелось уйти вслед за великаном, у неё сердце разрывалось от тоски. — Я выбираю мир людей.