Зацепив носком еще пару корней и получив в очередной раз веткой уже по шее, я почти оказалась на поляне рядом со сторожкой. Но в последний момент нога съехала куда то в сторону. Острекавшись непонятно зачем растущей в этом месте крапивой, полетела вниз прямо к пруду.
Еще раз громко выругавшись, поднялась и отряхнулась. Мое внимание привлек всплеск воды.
О моя бабуля, твой духовник сейчас устраивает омовения при лунном свете. Артемий меня тоже заметил. Медленно повернув голову, молча прошелся по мне взглядом. Таким прожигающим и манящим взглядом.
Я в этот момент делала тоже самое – рассматривала его обнаженный торс. Гладь воды едва ли прикрывала ему пах, а тусклый лунный свет играл в светотень на теле Артемия.
Мне как то сразу стало душно. Даже, скорее жарко. Особенно, когда наши взгляды встретились. Ночной мрак не мешал ощущать перехлестывание взглядов от которого перехватывало дыхание.
Похоже Артемий действительно умел читать мысли, ибо протянул руку, явно призывая к нему присоединиться.
Возможно он планировал провести обряд посвящения меня в свою конфессию здесь в пруду и под звездами. Или просто освежиться в прохладной водичке. В обоих случаях – я очень даже за.
Иду…
5. Жар
Скинув с себя кеды, я сделала шаг в прохладную воду. Остановившись, подняла взгляд на Артемия.
В его глазах словно отражалось мерцание воды. Чем дольше я смотрела, тем больше погружалась в какое то необъяснимое состояние сродни гипнотическому.
Это какая то магия? Товарищ духовник Артемий, ты тоже со странностями, как другие местные с которыми я успела познакомится?
Легкая улыбка коснулась губ Артемия. Она была как ответ на мой незаданный вслух вопрос.
Ты умеешь читать мысли? Спросила про себя.
– Не бойся. – Услышала я голос Артемия.
Голос звучал на уровне сознания. Его звучание разносилось по крови, подогревая все тело.
Под влиянием внутренних импульсов, я медленно расстегнула молнию летнего платья. Поддев края подола, быстро стащила его через голову, кинув на траву.
В зрачках духовника моей бабушки вспыхнули странные огоньки. Он окинул взглядом мое тело и снова посмотрел мне в глаза. Мое кровеносное давление подскочило по нарастающей амплитуде, подавляя сознание.
Может это мое личное восприятие и воображение играет со мной, после знакомства с местными. Все возможно. И какая разница? Все отлично.
Так же медленно, как и платье, я стянула нижнее белье, кажется белорусского производства. Переступая мокрыми ногами через кружево, я удивилась тому, что мне стало как то жарко.
Ночь нельзя было назвать душной. Легкая ночная прохлада прилично остудила воду в пруду. И когда я шла к сторожке Артемия, немного замёрзла. Но сейчас, стоя в холодной воде, ощущала эффект парилки.
Шагая к травнику, отметила – вода становилась вязкой и густой, плотно охватывающей стопы. Мои движения замедлялись. Вытаскивать ноги из густеющей воды для каждого шага становилось сложнее.
Что с этим водоемом не так? Опустив голову, рассматривала темную гладь воды, но вытащив ногу, обратила внимание как жидкость растекалась по стопе густеющим маслом.
Нахмурившись и с непониманием я подняла глаза на Артемия.
Наши взгляды встретились. Меня снова осветил странный отблеск во взоре духовника и воздух вокруг полыхнул.
Я стояла к нему достаточно близко. Артемий дотянулся до моей руки и рывком притянул меня к себе. Я хотела спросить – что происходит?
Артемий опередил. Преодолел то небольшое расстояние что было между нами и впился губами в мои.
Сознание погрузилось в плотный дурман. Ледяные губы травника обжигали холодом, вызывая импульсы и вспышки. Правда тело, почему то, пробило огнем и мое тепло словно передавалось Артемию. Ледяная ладонь скользящая по моей пояснице, разогрелась так, что прикосновения обжигали.
Он и вправду был горяч. В прямом смысле. Именно его кожа, еще не давно ледяная, невероятно сильно нагрелась. Каждое прикосновение к моим ключицам, пояснице и груди – жгли как раскаленный металл. И эта острота дурманила сознание. Опьяняла.
Артемий набрасывался на мои губы жадно, даже с какой то животной дикостью, но по моему телу все равно проходила приятная дрожь, заставляя каждую клеточку моего тела отзываться спазмами.
Во мне самой пробуждалась необъяснимая жадность. Я словно первобытная самка, подчинялась пещерному дикарю, который мог накормить меня мясом убитого мамонта.