— Для вас — в любое время. — Я вдруг вспомнил, что уже очень скоро в известной кафешке меня будет поджидать Бэк. Для разговора, который, между прочим, нужен именно мне. И, значит, пропускать оный никак нельзя. Поэтому я тяжело вздохнул и с видимым сожалением вынужден был огорчить обладательницу столь прекрасного набора женских прелестей: — Только не сейчас. Сейчас я кушать хочу. — Потом подумал и, чтобы совсем уж не выглядеть подонком в ее глазах, добавил: — Если интересует, кушать поеду в «Золотое Зеро».
Брюнетку, как ни странно, это заинтересовало. Она по-детски хлопнула в ладошки и сказала:
— Ой, как здорово! Спасибо вам большое!
После чего обошла меня с фланга и устроилась на заднем сиденье.
Я слегка обалдел от такой непосредственности, но решил — почему нет? Если ей по пути… У любого таксиста случаются дни, когда клиент цепляется за клиента. Не успеешь высадить одного, как за углом с поднятой рукой тебя поджидает следующий. Замечательные, спешу заметить, дни. Когда они случаются, работать — одно удовольствие. И я подвел итог — сегодня у меня именно такой день. Правда, дурацкий нож слегка смазывал картину, но о нем я почему-то вспомнил лишь мельком. В башке царственно расположилась сексуальная брюнетка с солнечным взглядом.
По пути из аэропорта в город пассажирка попыталась просверлить в моем затылке дыру. Глазами. Прекрасными. Своими. Сидела, и с маниакально-депрессивной настойчивостью пялилась в него. Я время от времени посредством зеркала бросал на нее вопросительные взгляды (может, сказать что хочет?), но она на это внимания не обращала. Сидела и таращилась. Я почувствовал легкое расстройство желудка. Не дай бог, влюбилась. Этого еще не хватало.
Километров через десять мне надоело следить за ней. Влюбилась — ее проблемы. Потом телефончиками обменяемся, сообразим, что дальше делать. В одном я был уверен наверняка — до чего бы мы с ней не договорились, а женить меня на себе у нее все равно не получится. Дохлый номер. Я тертая рыбка, меня на мякине не проведешь.
Еще километра через три, когда мы свернули на проселок, по которому до города, а вместе с ним и до нужного мне «Золотого Зеро», было не больше пяти минут езды, она полузадушено проговорила:
— Остановите, пожалуйста.
Я снова взглянул в зеркало заднего вида и, резко ударив по тормозам, поспешил остановиться у обочины. Потому что прекрасной брюнетке в данный момент изрядно взбледнулось, и она целилась глазами уже не в мой затылок, а куда-то себе под ноги.
— Чур, в салоне не блевать! — поспешно предупредил я. Как-то не очень вдохновляла картинка, на которой я злобно заставляю красавицу, мечту онаниста, вычищать внутренности автомобиля, пострадавшие в результате ее внезапного приступа морской болезни. В некотором роде я таки джентльмен. Если вы понимаете, о чем я.
Брюнетка, впрочем, блевать не стала, хоть и согнулась в три погибели, стоило машине остановиться. Вместо этого она принялась усердно шарить по полу, причем ее платье задралось гораздо выше дозволенного максимума.
— Что-то потеряли? — поинтересовался я, поправив зеркало, чтобы безнаказанно пялиться на заголившееся аппетитное бедро.
— Да, — глухо донеслось с заднего сиденья. — Кольцо золотое. Меня папка за него убьет.
— Папка? — уточнил я.
— Да. Это семейная реликвия. Куда-то сюда закатилось.
— Может, помочь? — мне, почему-то, вдруг захотелось оказаться поближе к соблазнительной ноге. Ничего особенного, просто инстинкт продолжения рода.
— Если не трудно, — пропыхтела она.
Я не стал отвечать. Глупо потому что. Ежели бы мне было трудно, ежели бы, к примеру, на ее месте сидела предыдущая пассажирка, то хрен бы я предложил свою помощь. Я бы не только зеркало на ее бедра наводить не стал — я бы машину хрен остановил. Наверное. Я, все-таки, на редкость человеколюбивая тварь. Впрочем, даже если бы остановил, то задницу от сиденья не оторвал — точно. Даже оголись она полностью, о чем, между нами, даже подумать страшно.
Но на заднем сиденье сидела не давешняя необъятная баба, стырившая у Шаляпина его замечательный бас (а может, и что другое, под одеждой не разглядишь), а вполне соблазнительная брюнетка, которой я сам предложил помощь. И ее «если не трудно» — не более чем формула вежливости, не требующая ответа. Она ведь не знала, с какой целью я замыслил перебраться поближе к ее ногам (надеюсь). А потому я молча открыл дверь и переместился назад.
Брюнетка увлеченно продолжала поиски, даже не посмотрев на меня. Пользуясь моментом, я бессовестно пялился на оголенную ногу, пытаясь разглядеть заодно и вторую, а в идеале — всю нижнюю половину пассажирки. Пальцы при этом вяло шарили по полу, имитируя бурную сыскную деятельность. Нога брюнетки, кстати говоря, пахла возбуждающе.