- Она любила, когда я ласкал ее языком между ног, когда проникал им в нее, облизывая, будто раб грязные ботинки своего господина. Я чувствовал себя ее холопом и видел в ее взгляде, что она это понимает. Что ей нравится это. И что поэтому она меня презирает. Сначала мы так игрались не часто, я не был спецом в этом деле. Но со временем она меня всему научила, и требовала все чаще и чаще. Когда я потерял самого себя и полностью в ней растворился, она уже постоянно заставляла меня ублажать ее похоть и тщеславие. И в итоге я стал замечать, что мне нравится быть ее подстилкой. Я ненавидел себя за это, но ничего поделать не мог. Потом я перестал понимать, что в происходящем есть что-то плохое. Я забыл о себе и жил ради нее… я не должен был делать первый шаг на той дискотеке… не должен… Могло ли все сложиться иначе? Боюсь, что нет. На то две причины: все бабы – шлюхи, и мужчина всегда должен оставаться мужчиной, а не прогибаться под пилотку.
- Разве первый шаг не проявление мужественности? – осторожно спросила Лина, когда хозяин снова взял тайм-аут в своем рассказе.
- Да, если ты приходишь и берешь свое. Я же ей себя предложил. Разницу видишь?
- Наверно… - неуверенно кивнула Лина.
- Я мог бы ей сказать: «Ты идешь танцевать со мной». Но я жевал сопли, несмотря на всю свою крутость, и ждал, когда она соблаговолит ответить мне согласием. Короче, под Новый Год, когда она была на первом курсе своего сраного колледжа, она сообщила, что будет отмечать праздник с новыми друзьями. Каково мне было это слышать, м? И что я должен был сказать на это? А сказал я: «Можно я с тобой?» Черт! Я должен был что-то сделать! Но я просто попросился пойти с нею. Я умолял ее. В итоге с горем пополам она согласилась. Я зашел за ней вечером тридцать первого декабря, а ее уже не было дома. Она смылась пораньше, чтобы я не увязался за нею. Я так и не понял: она специально сказала, что возьмет меня, чтобы я отстал, или в последний момент передумала… всю ночь я сидел у нее под дверью, боясь пропустить ее возвращение. Так жалок я был, - хозяин стиснул зубы, поднял глаза на Лину и грубо произнес: - Все, что ты сейчас слышишь, ты забудешь, как только я закончу. Ты должна понять, что то был сопляк. Не я. Теперь со мной такие штуки не пройдут. Поняла?
- Да… - тихо промямлила Лина. Ее унижал факт того, что ради другой ее покровитель готов был разбиться вдребезги. Но она уже начинала забывать о понятии «гордость», так что это не имело особого значения.
- Пришла она только к вечеру следующего дня и совсем не горела желанием общаться. Я кричал, требовал, плакал, умолял. Она сказала, что, если не отстану, то бросит меня. Ничего не оставалось, как уйти и ждать, пока она не соблаговолит увидеться. Я потом еще пару раз пытался заговорить о ее поступке, узнать, чем она там занималась без меня, но Ви… хм… повторила то же, что и тогда. Больше эта тема не поднималась. Вскоре она стала вести себя довольно мило по сравнению с последними событиями, и я успокоился. Все шло вполне ровно, хотя виделись мы по-прежнему редко. Как-то она пришла ко мне в гости, родителей дома не было. Отец недавно купил большой телевизор, и первое, что сказала моя девушка: «Думаю, порно должно на нем круто смотреться». Мы собирались глянуть какую-нибудь комедию, но она вбила себе в голову, что хочет порно, и все тут. Мои кассеты ее не привлекали, и она настояла, чтобы мы пошли к ней за ее любимой порнушкой. Она взяла несколько избранных видео и первым делом включила групповуху. Когда показывали момент с двойным проникновением, она прям вся извелась, начала ласкать себя, потом повернулась ко мне лицом и сказала: «Я тоже так хочу». Я готов был сквозь землю провалиться, а она продолжала с собой играться. Я попытался дотронуться, но она заявила, что секс теперь у нас будет, только если я приведу кого-нибудь из друзей посимпатичнее. Я встал и вышел в другую комнату, обозвав ее шлюхой. Когда остыл и вернулся обратно, ее уже не было. Я отправился извиняться за свою несдержанность. Пытался обнять ее, но она напомнила об условии. В итоге я согласился. Никого из друзей, естественно, звать не собирался. Не хотел позориться и давать знакомым насаживать свою девушку, чтобы потом они трепали об этом на каждом углу. Как после этого мы смогли бы с ними общаться? Короче, я нашел парня в интернет чате, совершенно не имея понятия, как тот выглядит. Тогда с этим все было гораздо сложнее, даже чем когда заканчивала школу ты. Он оказался довольно симпатичным, хотя я бы предпочел урода. Вика обрадовалась и сразу начала с ним флиртовать. Мы находились у нее дома. Все было мерзко. Больше всего мне не нравилось, что мне доставляло удовольствие наблюдать, как она сосет у него, как он ей вставляет и как она стонет от удовольствия. Ей было приятно. Когда мы оба вошли в нее, она заорала, как резаная, и принялась бормотать, чтобы мы ее трахали. Потом сказала, чтобы я взял у него в рот. Естественно, я отказался. Но она продолжала требовать. Этот мудак тряс своим хреном и, нагло улыбаясь - ждал, когда я повинуюсь. Этого я выдержать не мог. Врезал ему и ушел, оставив их вдвоем. Потом только понял, что не стоило этого делать, но когда вернулся, они уже закончили. Я застал их целующимися на крыльце. Пацана избил до полусмерти, а она наблюдала за этим, ни разу не попросив меня остановиться, а потом сказала: «Вот теперь я вижу, что ты мужчина», - и набросилась на меня, будто только что ее не отымели во все дыры. Эта шлюха была ненасытной стервой, ей всегда было мало. Я надеялся, что подобного больше никогда не повториться, но вскоре она сказала, что хочет еще, но уже с другим. Я запротестовал, прекрасно помня, как мне было хреново. Да что там, мне все еще было плохо, перед глазами постоянно стояли картинки с ней и тем парнем. Это было невыносимо. Невыносимо, черт побери! – хозяин стукнул кулаком по столу и потянулся за новой сигаретой. - Она на удивление быстро отстала. Но то было уловкой. Когда мы оказывались в постели, она начинала ласкать себя, держа меня на расстоянии, и говорила, что думает о других мужчинах. Она мучила меня. Я не знал, как быть. Мне хотелось плакать от боли, которую она причиняла. Но все это так возбуждало. Безумно возбуждало… я вновь согласился. На этот раз она сама привела парня и заявила, что хочет, чтобы я смотрел. И я смотрел… я кончил одновременно с ними… и почувствовал, что умираю… возбуждение спало, и я понял, что падаю в пропасть… в адскую бездну… мне не хотелось жить… а она надменно смотрела на меня, будто презирала… когда через пару дней сказала, что опять хочет повторить, я делал все, чтобы этого не случилось, но ей не нужно было мое разрешение. Она притащила парочку своих знакомых, парня и девушку. Думаю, ты догадалась, что за этим последовало. Моя любимая сказала, чтобы я трахнул эту чужую девчонку. И я сделал это. Я делал с ней все, что хотела Вика... Вика… и чувствовал себя преданным. Мне было еще больнее, чем когда она сама спала с другими мужиками, ведь теперь она отказалась от меня… она подложила под меня какую-то девку… когда парочка ушла, она сказала: «Теперь ты понимаешь, что чувствовала я». Я подумал, она довольна и радуется за мое «боевое крещение». Но потом понял, что имелось в виду совершенно другое. Она чувствовала то же, что и я. Чувствовала себя преданной. Она призналась: «Никогда не думала, что согласишься дать какому-то мужику отыметь меня прямо у тебя на глазах». Я не понимал, зачем тогда она все это просила, почему так хотела этого. «Какая разница, что хотела я? Ты должен был не допустить ничего из произошедшего». Я долго не мог понять, что она имеет в виду, и чего от меня хочет. Потом понял. Но было уже поздно. Поздно для нее. Она от меня ушла. Я долго пытался ее вернуть, но так и не смог. Она закончила колледж и уехала. Я не знал, куда. Пытался разыскать, но так ничего и не вышло. Потом прекратил все поиски, потому что боялся того, кого могу найти - себя прошлого… которым ни за что не стану снова…