Этот пример является характерным свидетельством того, как иногда и опытные авиационные механики (техники), переоценивая свои силы и не желая (или стесняясь) учиться у товарищей, допускают в своей практической работе ошибки, которые могут вызвать очень серьезные последствия.
А теперь для иллюстрации общей мысли по существу излагаемого вопроса приведу несколько более свежих примеров.
Мне хорошо запомнился один случай. Он произошел совсем в недалеком прошлом, когда на смену самолетам с поршневыми двигателями начали поступать самолеты с турбореактивными двигателями. У некоторой части нашего технического состава тогда появилось мнение, будто работа авиационного механика (техника) на реактивных самолетах значительно упрощается.
Следует согласиться, в этом есть известная доля правды, так как вместе с установкой на самолет турбореактивных двигателей увеличилось насыщение его различной автоматически действующей аппаратурой, облегчающей труд человека. В частности, упростился запуск двигателей в связи с применением специальных автоматических устройств, освободивших авиационного механика (техника) или летчика от некоторых операций, которые раньше при запуске выполнялись ими вручную.
Количество операций, выполняемых в кабине при запуске турбореактивного двигателя, по сравнению с запуском двигателя поршневого сократилось почти вдвое, сам же запуск осуществляется обычно простым нажатием на электрическую кнопку. Все остальное: включение стартера, раскрутка ротора двигателя, подача в камеры сгорания пускового топлива, включение пускового зажигания, выключение стартера и другие операции — выполняют автоматы.
Казалось бы, к чему авиационному механику (технику) знать устройство этих автоматов и других агрегатов, обеспечивающих запуск? Ведь в общем случае вся его работа в кабине при запуске двигателя сводится, по существу, к включению дроссельного крана, установке в соответствующее положение рычага управления двигателем, проверке положения (или включению) соответствующих переключателей автоматов защиты и нажатию на кнопку автомата запуска. Эти устройства, как правило, работают безотказно, а если и случится с ними что-либо, то в каждой части есть специалисты, которым положено их ремонтировать.
Вот так примерно рассуждал младший техник-лейтенант Васильков, служивший в одной из частей нашего соединения. А однажды мне пришлось быть свидетелем того, как Васильков «загнал» электроинерционный стартер. Произошло это вот при каких обстоятельствах.
Васильков запускал двигатель, по рассеянности забыв открыть дроссельный кран, то есть производил запуск с выключенной подачей топлива. Вполне естественно, двигатель у него не запустился. Васильков заметил свою ошибку сразу, когда ротор двигателя, раскрученный электроинерционным стартером системы запуска, еще продолжал вращаться. Решив ускорить запуск за счет использования вращения ротора (вала, на котором смонтированы компрессор и турбина двигателя), Васильков включил кнопку запуска, не дождавшись его остановки. При этом в двигателе послышался едва уловимый на слух щелчок.
Каково же было удивление Василькова, когда раскрутки ротора не последовало. Он снова нажал на кнопку запуска — автомат опять не сработал.
Васильков проверил положение переключателей, потрогал за рычаги управления двигателем и дроссельным краном — все было в порядке. Он снова нажал на кнопку запуска — ротор не раскручивался.
Подоспевшему технику звена Васильков доложил, что вышел из строя автомат запуска. «Видимо, что-то с электропроводкой, — сказал он в заключение, — ток не поступает… Иначе что же еще?»
Самолет пришлось отставить от полетов. Когда же выяснили причину повторного незапуска двигателя, то обнаружили поломку собачек храповика электроинерционного стартера. А сломались они потому, что Васильков включил стартер, не дождавшись прекращения выбега ротора двигателя. Сцепление храповика стартера с храповиком ротора двигателя произошло на догоне, и собачки храповика, не выдержав ударной нагрузки, на которую они не рассчитаны, разрушились.