Егор Бочкарев был всего лишь первой волной золотого сибирского потока, тем, кто мыл золото на приисках. Однажды примерив на себя соболью шубу однодневного миллионера, не смог удержать в руках счастья, упал под тяжестью богатства туда, где был. И теперь не мог вернуться на желанную вершину, где удержаться тяжело. Немногие повторили его жизненный путь, а те, кто знал, поражались его настойчивости, с какой он движется к намеченной цели. Ведь к своему уважаемому для старателя возрасту простой лодочник не терял надежды, что снова наденет соболью шубу. Каким способом Егору удастся это сделать, оставалось только предполагать.
Золотуха
Завтрак в зимовье на Каратавке был недолгим. Отдохнув и подкрепившись, отец и сын стали собираться в дорогу.
— Нам бы на ту сторону переплыть, — укладывая остатки продуктов в котомку, попросил у Егора Ефим.
— Мог бы и не говорить, — понимающе кивнул головой тот, поднимаясь с нар. — Это мы враз организуем! — Напарнику: — Назарка! Хватит жрать! Айда людей на ту сторону перетолкнем.
Назар, сухощавый высокий мужик лет тридцати, с живостью подскочил, ударившись головой в низкий потолок, сморщился, проворно направился к выходу.
— От ить, дал Бог роста! — со смехом проговорил Егор. — Как лишка примет, так лбом в матицу тычется. Вскорости все мозга выдолбит.
— Это не рост виноват, а рубщики. Лень было еще один венец положить, — в тон ему ответил Назар, вываливаясь на улицу.
— Что-то ты после чая не колотишься. А как употребишь — так все тебе виноваты, — продолжал Егор, следуя за ним.
С шутками все четверо пошли к берегу.
На воде, привязанные к тальникам волосяными веревками, покачивались две долбленные из осины лодки. Выбрав крайнюю, Егор показал Ефиму и Кузе, где расположиться. Встал в корму, взял шест, приказал Назару:
— Отвязывай!
Напарник быстро выполнил команду, с шестом в руках встал в нос, оттолкнул семиметровую посудину. Покачиваясь на волнах, долбленка проворно скользнула от берега, послушно развернулась в сторону противоположного берега.
Кузя вцепился в борта, с испугом посмотрел по сторонам: страшно! Грязная вода полна сил и напора. По поверхности реки плывут щепки, ветки, коряги. Веселый Егор, уверенно управляя в корме шестом, смеется:
— Что, малой, первый раз?
— Ни разу не был, — ответил за него Ефим.
— Не бойся! Переплывем! Только кабы Назар за борт не выпал, — успокоил кормовой.
— А что, бывает? — покосился на носового Ефим.
— А как же! Без этого никак. Зря ты ему последнюю плошку налил.
— Это он наговаривает, — неуверенно покачиваясь из стороны в сторону, отозвался Назар. — В этом году еще ни разу…
Последние слова не договорил. Нос лодки ударился о топляк. Дрогнув, долбленка закачалась. Потеряв равновесие, Назар с шестом в руках кувыркнулся за борт. На некоторое время скрывшись под водой, потерялся в мутной стремнине. Кузя подскочил, закричал:
— Дядька утоп! Дядька утоп!..
— Ага, его утопишь, жди! — с усмешкой отозвался Егор, придерживая лодку о каменистое дно. — Кабы в луже — другое дело. А в Шинде — нет. Он в реке, как налим без хвоста: все равно выплывет, коли даже рук не будет.
Назар вынырнул не скоро, уже ниже лодки. Отплевывая воду изо рта, осмотрелся, не выпуская из рук шеста, стал загребать к берегу.
— Че, рыба есть? — засмеялся Егор и посоветовал: — Да ты не туда правишь! До того берега далеко, плыви назад. За лодку не цепляйся, нас опрокинешь. Плыви вон к той косе. Я сейчас Ефима с сыном перевезу, потом за тобой подчалю.
Послушный Назар неторопливо погреб туда, куда указал старший.
Егор быстро перетолкнул лодку через стремнину, высадил отца и сына, махнул рукой на прощание и направился за незадачливым напарником. Тот уже сидел на камнях, выливал воду из бродней.
— Тять! А он что, правда рыбу видел? — испуганными глазами глядя на отца, спросил Кузя.
— Да нет, это дядька Егор пошутил, — пряча улыбку ответил Ефим. — Кабы вон в тот омут упал — там да, глыбко! Там есть хариус. А тут мелко, потому как быстро вынырнул. Тут рыбы нет.