– Выполнишь мой приказ. – В голосе прозвучали властные нотки. – Ты, конечно, знаешь сэра Холдреда Френтона или хотя бы слыхал о нем?
– Да.
В Европе и Америке каждый культурный человек знаком с книгами о путешествиях сэра Холдреда Френтона, писателя и воина.
– Сегодня ночью отправишься в поместье сэра Холдреда…
– И?
– И убьешь его!
Подо мной подкосились ноги – в самом буквальном смысле. Невероятный, несообразный приказ! Да, я опустился очень низко, до контрабандной торговли опиумом, но добровольно убить человека, которого никогда не видел, человека, известного добрыми делами!
Это слишком чудовищно, даже в голове не укладывается.
– Ты не отказываешься? – Насмешливый тон был отвратителен, точно змеиное шипение.
– Отказываюсь?! – воскликнул я, обретая наконец дар речи. – Отказываюсь?! Ах ты, воплощенный дьявол! Конечно же, я отказываюсь. А ты…
Его холодная уверенность заставила меня осечься, кровь застыла у меня в жилах, а вокруг нависло многозначительное молчание.
– Ну и дурак же ты! – проговорил он спокойно. – Знаешь, как я разорвал цепь, приковавшую тебя к гашишу? Ровно через четыре минуты ты это поймешь и проклянешь тот день, когда родился! Неужели тебя не удивляет твоя сообразительность, физическая подвижность и гибкость тела? А ведь человек, столько лет злоупотреблявший наркотиком, должен быть медлительным и вялым. Помнишь, как ты свалил с ног Джона Гордона? Ты что же, совсем не удивился силе своего удара? А легкость, с которой ты запомнил сведения о майоре Морли, – неужели она тебя не поразила? Дурак этакий, ты же связан со мной сталью, кровью и огнем! Я сохранил тебе жизнь, я исцелил тебя – это только моя заслуга. Вместе с вином тебе ежедневно давали жизненный эликсир. Без него ты не выжил бы и не сохранил разум. А рецепт эликсира знаю я, один я на всем белом свете!
Он глянул на часы необычной формы, стоявшие на столе у его локтя.
– На этот раз я велел Юн Шату не давать тебе эликсира, я предвидел твой бунт. Час приближается… ага, он бьет!
Он еще что-то говорил, но я не слышал. Я ничего не видел, ничего не чувствовал в обычном смысле этих слов. Я корчился у его ног, вскрикивая и нечленораздельно лопоча; меня сжигало адское пламя, какое не снилось ни одному человеку.
Теперь-то я понял! Просто он давал мне наркотик, настолько сильный, что в нем тонула моя потребность в гашише. Теперь-то я мог объяснить мои сверхъестественные способности: я находился под воздействием стимулятора, в котором соединялись все силы ада. Это нечто вроде героина, но жертва не замечает его воздействия. Что это за снадобье, я не имел никакого понятия, да и сомневался, известно ли оно кому-нибудь, кроме этого адского создания, которое наблюдало за мной с угрюмой радостью. Но это вещество действует на мозг, вызывая во всех органах нужду в нем. И вот ужасная жажда наркотика разрывает на части мою душу!
Никогда, ни в самые страшные моменты после контузии, ни во время зависимости от гашиша, не испытывал я подобного. Я весь горел, меня сжигали тысячи адских костров, и одновременно я испытывал холодное прикосновение льда – нет, это было холоднее любого льда! В сто раз холоднее. Я проваливался в бездны нечеловеческих страданий и поднимался на высочайшие утесы мук; миллионы воющих дьяволов с криками окружали меня и наносили удары. Косточка за косточкой, вена за веной, клетка за клеткой, мое тело как будто распадалось и витало среди кровавых атомов где-то за пределами атмосферы – и каждая отдельная клетка была единой цельной системой мятущихся, кричащих нервов. И они собирались в далеких пустотах и вновь соединялись, чтобы претерпеть еще худшие пытки.
В багровом тумане я слышал собственный голос; я кричал, повторяя единственную монотонную ноту. А затем мои выпученные от боли глаза увидели золотой бокал, я схватил его жадной, неуклюжей, точно клешня, рукой, и он вплыл в пределы моего зрения – бокал, наполненный янтарной жидкостью.
Со звериным криком я вцепился в него обеими руками, смутно сознавая, что металлическая ножка гнется под нажимом моим пальцев, и поднес к губам. Я осушил его в несколько стремительных глотков, залив себе всю грудь.
И вот он, Сидящий-за-Ширмой, с брезгливой и высокомерной ухмылкой смотрел на меня, а я, совершенно обессиленный, ловя ртом воздух, опустился на кушетку. Он взял кубок и внимательно рассмотрел изуродованную моими пальцами золотую ножку.
– Сверхчеловеческая сила, – заключил он совершенно бесстрастно. – Сомневаюсь, что сам Хассим на такое способен. Значит, теперь ты готов выполнить мое поручение?
Будучи не в состоянии сказать ни слова, я кивнул.
Дьявольская энергия эликсира уже струилась по моим венам, возвращая ушедшую было из меня силу.