Вдруг Тали показалось, что сквозь вой бурана она различает мерные удары колокола. А вскоре совсем явно послышалось вдалеке многоголосое заунывное пение. Алиста испуганно соскочила с лавки и подбежала к брату, словно ища защиты. Но лицо Элава оставалось невозмутимым. Он задумчиво посмотрел на Тали, словно размышляя о чем-то давно уж решенном.
— Что это было? – растерянно спросила она молодого охотника.
— Ничего. Тебе не нужно бояться. Сейчас ты закутаешься в свое одеяло и ляжешь спать.
— А как же вы?
— Мы скоро вернемся.
Тали с тревогой наблюдала, как Элав помогает собраться сестре, как пожилой сосед торопливо натягивает свою шубейку и сапоги.
— Разве я не могу пойти с вами?
— Нет, ты останешься дома. Тебе не нужно все это видеть.
Он подошел к ней совсем близко, осторожно коснулся ее плеча.
— Так надо, Тали. Ты все поймешь позже, если останешься здесь дольше. Но сейчас ни к чему спешить. Прошу тебя, не выходи на улицу. Мы постараемся вернуться быстрее.
В обращенных к ней голубых глазах она прочла мольбу, тревогу и что-то еще, что заставило ее в смятении отвернуться. Едва за людьми закрылась тяжелая дверь, как Тали соскочила со своего ложа и заметалась по хижине. За эти несколько дней она немного узнала о законах Сумеречной страны. Алиста с удовольствием рассказывала о том, как весной все жители их селенья собираются на игрища у Священной рощи, как старая вилла учит детей письму и счету.
Однако, на все вопросы о Господине девочка ничего толком не могла ответить, поскольку сама не знала – человек он или дух, всемогущ или уязвим. Правда, и того, что рассказала ей девочка, хватило бы не на одну ночь раздумий.
Каждым поселением правил наместник Господина – его верный Слуга. Но даже этот человек никогда не видел Хозяина в его истинном обличье.
— Слугу всегда можно узнать по отметине на лице - объясняла Алиста, - от левого виска к левому уголку губ тянется глубокий неровный шрам. Слугу все должны почитать и бояться, ведь он порой слышит голос Господина и передает нам его волю. Даже само селение носит имя Слуги. Вот наше зовется селением Вея.
Слуга следит за порядком, созывает людей для проведения особых ритуалов, чтобы умилостивить многочисленных мелких духов стихий. Но раз в три года… Раз в два года Господин желает особого почитания. Его уже не устраивают хвалебные песни и ароматы курений. Господин требует человеческой жертвы, чтобы получить во власть удивительное творение Жизни – человеческую душу.
Элав часто прислушивался к беседам Тали с Алистой. Но юноша старался избегать грустных или тревожных тем. Он с интересом расспрашивал гостью о Светлом мире и его жителях.
— Так почему же вы не покинете свою страну и не переселитесь к нам? Разве так уж сложно перебраться за Мрачные холмы и оказаться в Царстве Солнца? – спрашивала его девушка.
— Тот из нас, кто выйдет за пределы Сумрачной долины, унесет с собой страшное проклятие. Мы рождены здесь и должны умереть на земле наших предков.
И сейчас Тали понимала, что удары в колокол зовут людей на какое-то собрание, где снова будет провозглашена воля Господина.
— Я помню, зачем пришла сюда, - прошептала Тали, - мне нельзя терять ни малейшей возможности. А вдруг именно сегодня я узнаю, как мне встретиться с Господином. Я сама найду ответы на все вопросы. Прости меня, Элав, но, мне придется тебя ослушаться...
Тали с трудом отворила занесенную снегом дверь и выбралась наружу. Теплый плащ, в котором Элав ходил на охоту, защищал ее от ветра. Увязая в снегу, девушка пробиралась туда, откуда слышались звуки колокола. Тали хотела своими глазами видеть все, что будет происходить на площади перед самой большой постройкой селенья – храминой Слуги.
Девушка добрела до ближайшей хижины и спряталась за обледеневший столб, что поддерживал ее крышу. Широкий навес из шкур могров надежно укрывал Тали от метели, а вся площадь впереди была видна как на ладони.
Среди толпы людей особенно выделялась одна высокая худощавая фигура. Человек, одетый в белый пушистый плащ, казалось, руководил странным ритуалом. Тали слышала, как позвякивают браслеты на его руках, воздетых к небу. Остальные же люди, преклонив колени, выводили жалобную молитву – песню.
Небо на западе начало чернеть. Тали заметила, что ветер резко утих – наступила зловещая тишина. И вот там-то, на западной части неба начал зарождаться настоящий ураган. Похоже было, что в небесах с яростной злобой схлестнулись несколько вихрей.