— Но ведь время еще не пришло! – словно очнувшись, вскричал вдруг Элав, - вы не можете забрать ее прямо сейчас.
Слуга нехотя перевел на него равнодушный взгляд и, не разжимая бескровных губ, произнес:
— В воздухе носится запах ожидания и борьбы. Повелитель встревожен. Давно он не желает говорить со мной. И я хочу ему угодить. Луна на исходе, дитя готово. Смирись.
— Нет! Ты не получишь сестру! Лучше возьми меня, я одной крови с ней.
— Ты не отмечен, раб. Ни жизнь твоя, ни смерть не нужны Господину.
Элав попытался вырвать девочку из рук спутников седовласого, но Слуга заслонил добычу, выставив вперед свой посох. Едва прикоснувшись к нему, юноша неведомой силой был отброшен в дальний угол хижины. Однако Элав быстро поднялся и вынул нож.
— Уймись, мальчишка. Никто не может помешать воле Повелителя – упрямство твой напрасно. Неужели тебе не жаль ни свой дом, ни свое селенье. А ведь ты мог бы гордиться, что в твоем роду оказалась Избранная.
Тали с мукой наблюдала, какая борьба происходит сейчас в душе юноши. Но вот он бросил отчаянный взгляд на сестру и протянул к ней руки.
— Позвольте проститься с ней.
Осунувшееся личико девочки походило на восковую маску, но страха в ее глазах не было. Алиста спокойно подошла к брату и, обняв его, тотчас отступила. Последним уходил Слуга. Уже открывая дверь, он скользнул взглядом по сжавшейся в комочек Тали:
— Наш Господин всегда получает то, что желает, и смертные не в силах ему помешать.
Вскоре стих звон колокольцев и вновь в комнатке повисла недобрая тишина. Тали присела рядом с Элавом. Он ничком лежал на постели, закрыв руками лицо.
— Я обещаю тебе – она вернется.
— Будь проклят… пусть все они будут прокляты! Маленькая невинная девочка должна стать ступенькой к его цели. А что я могу сделать? Что мне теперь делать, Тали?
Он обратил к ней измученное лицо. Тали обхватило ладонями его голову и, глядя прямо в светлые его глаза, ответила:
— Послушай меня, поверь, она будет жить. Я увижусь с Господином и займу ее место. И неважно отмечена я или нет. Элав! Я чувствую, что в силах спасти Алисту, и я сделаю это для тебя. Для нас.
— Значит, я потеряю еще и любимю. Нет! Только не это... Мы уедем, мы сейчас же уедем отсюда. Я спрячу тебя в Ледяных пещерах. А потом найдем какое-нибудь селение на краю долины и будем вместе…
— …вместе бояться, вместе преклоняться перед злобными чудовищами и вечно помнить о той, которой даже не попытались помочь. Опомнись! Какую жалкую долю ты предлагаешь мне, Элав? Может, ты и привык так жить, но я не смогу, не хочу сдаваться. Помнишь, что сказал Слуга – следующей ночью он позовет Господина. Я должна быть там. За этим я сюда и пришла. И если действительно любишь меня, то не станешь удерживать.
— Пусть все будет, как ты решишь, - увядшим голосом прошептал Элав.
Глава 7. В жертвенном храме
Наступило мрачное утро. Лишь перед рассветом Тали забылась во сне. Всю ночь они проговорили с Элавом. Он рассказывал об унылом детстве, об отце, погибшем на охоте. Мать его тоже умерла, едва Алисте успел исполниться год.
В Сумеречной стране были слабы родственные связи и, когда дети остались одни, пришлось самим заботиться о тепле и пище. Тали старалась успокоить Элава, обещала вернуть сестру, хотя сама не представляла, что ждет ее следующей ночью.
Наконец наступил последний вечер, который должна была прожить Алиста на земле. Никто из простых сельчан не смел даже приблизиться к храмине Вея. Тали решила идти одна и Элав, проводив ее до площади, с тяжелым сердцем вернулся домой.
С трудом сдерживая волнение, девушка подошла к массивной железной двери и несколько раз подняла и опустила тяжелое кольцо.
«Неужели стучу напрасно? Никто не впустит внутрь? – с тревогой подумалось Тали.
Но дверь отворилась бесшумно, показав проход в темный узкий коридор. Пройдя несколько шагов на ощупь, Тали заметила впереди слабый свет. Спустившись вниз по стертым каменным ступеням, она вдруг очутилась в просторной зале. Было чему удивляться!
Снаружи дом был намного выше любой хижины, но изнутри оказался просто огромным. В это трудно было поверить, но Тали пришлось запрокидывать голову, чтобы разглядеть вершины колонн, которые поддерживали крышу.
Терпкие ароматы, новые незнакомые запахи наполняли храмину. Голова от них начинала кружиться, и ноги охватила странная слабость. Хотелось лечь на холодный каменный пол и уснуть. Но Тали заставила себя пройти до первой колонны, поближе к свету, мерцавшему в глубине залы.