— Так точно, государь, — Григорий коротко поклонился, — сделаю всё, что в моих силах.
— Вот и хорошо, — император довольно кивнул, — а теперь иди, ко мне скоро сын должен подойти, сам знаешь, он тебя немного побаивается.
Григорий не сдержал хитрой улыбки, но император нахмурился, и мужчина тут же исчез, понимая, что еще немного и он бы переступил грань, а этого делать не стоило.
Когда Григорий исчез, император убрал самые важные документы в сейф и стал ждать своего наследника. Михаил задерживался, но государь привык к этому, к сожалению, его сын очень часто мог забыться в процессе изучения очередного феномена родового дара и вспомнить о времени только когда его тревожили слуги. Поэтому император налил себе своего любимого чаю и стал ждать, а через пять минут раздался аккуратный стук в дверь.
— Заходи, Михаил, — император улыбнулся, глядя на сына, тот как всегда был в своем репертуаре и даже не подумал переодеться во что-то более официальное, так и пришел в своем костюме для экспериментов.
— Вызывал, отец? — юноша присел на край стула и посмотрел на императора умными глазами.
— Вызывал, — Алексей кивнул, — у меня есть для тебя задание, сын. Как ты смотришь на то, чтобы раскопать в наших архивах всё, что связано с храмами и верой в богов? Сам понимаешь, такую щепетильную тему я не могу доверить даже самым надежным слугам, тут подойдет только родная кровь.
— Ты немного опоздал, отец, я давно уже изучил этот вопрос и всё, что с ним связанно, — Михаил улыбнулся, — что тебя конкретно интересует? Только учти, данные неполные, подозреваю, что в храмовых библиотеках куда больше, но туда меня никто не пустит.
— Меня интересует, почему жрецы так рьяно пытаются завлечь людей в веру к конкретному богу? — император присел рядом с сыном, — разве богам есть какая-то разница, кто кому молится?
— На самом деле есть, отец, чем больше конкретному богу молятся людей, тем он сильнее, — Михаил тут же превратился из улыбчивого парня в серьезного молодого человека, — природа богов нам пусть и непонятна, но кое-что нашим предкам удалось понять. Например, у каждого человека есть душа, и эта душа вырабатывает особую энергию, энергию веры. И вот эта энергия нужна богам, точно так же, как нам нужны их дары, а может, им она нужна даже больше, — Михаил покачал головой, — поэтому чем больше людей верят в конкретного бога, тем он сильнее и могущественнее.
— О как, — император озадаченно глянул на сына, — хорошо, это я могу понять. Но тогда почему жрецы так сильно не любят тех же Распутиных? Они не поклоняются богам, это верно, но они и не отрицают их существования.
— А вот тут всё намного сложнее, отец, — по лицу Михаила пробежала тень, — единственное, что мне удалось раскопать на эту тему, это только легенды, да и те какие-то странные. Мол, когда-то родоначальник рода Распутиных узнал какую-то тайну богов и отвернулся от них, после чего те приказали своим слугам, то бишь жрецам, сделать всё возможное, чтобы этот род исчез. Такие вот дела, папа, — цесаревич покачал головой, — но, как мне кажется, всё намного проще, просто князь Распутин в свое время захотел узнать, как сильно тебя обманывают храмовники, вот и они и сделали так, чтобы тебе пришлось князя выгнать.
— Не напоминай мне об этом, — император поморщился, — до сих пор не могу себя простить за то, что поступил таким образом. Будь князь Распутин главой Тайной Стражи, до сих пор у нас бы не было таких проблем. Ну да ладно, что сделано, то сделано.
— Я могу еще чем-нибудь тебе помочь, отец? — Михаил вопросительно глянул на государя, но тот лишь отрицательно покачал головой.
— Благодарю, сын, ты можешь вернуться к своим делам, — Алексей улыбнулся, — и постарайся сегодня успеть к ужину, иначе мама придет за тобой и за уши вытащит из твоей лаборатории.
— Мне двадцать два года, отец, за уши не получится, — Михаил улыбнулся, — но я постараюсь быть вовремя, обещаю.
Шесть часов спустя. Бастион Жаровых.
— Итак, можно сказать, что с заданием вы справились хорошо, — я внимательно осмотрел свой отряд, — никто не умер, никто не получил серьезные ранения, каждый из вас вдоволь потренировал свои умения Защитника, так что теперь мы можем вернуться обратно. Вы пока грузитесь в грузовики, а я пойду попрощаюсь с комендантом, — я глянул на Тихона, — проследи, чтобы всё было хорошо, договорились?