Всего мгновение назад я была уверена, что Рейвен погиб, а сейчас — он рядом. Как всегда — блестящий джентльмен в сидящем по фигуре сером пиджаке, белой накрахмаленной рубашке и шейном платке с рубиновой булавкой. А я… в ночной сорочке, растрепанная, растерянная, заплаканная.
Впрочем, ничего необычного, почему-то наши встречи с Рейвеном часто выглядят именно так. Из необычного только его пальто на плечах.
Я сообразила вдруг, что из-за мороза и у меня, и у Рейвена изо рта вырываются облачка пара. Дышать было… непривычно.
— Лиз… — начал Рейвен.
Дверь дома бургомистра скрипнула. Я посмотрела Рейвену за плечо, но увидела только верхнюю часть дверного проема — пустующую.
— Тетя из це-ви! — прозвучал звонкий детский голос, а потом — дробный стук шагов.
Джейми, как всегда, одетый слишком по-взрослому для малыша, обогнул Рейвена, врезался в меня и обхватил обеими руками за пояс, спрятал лицо в ткани ночнушки.
Я растерянно погладила его по голове.
— Джеймс! Джеймс Стенли! — сурово позвал появившийся в дверях бургомистр, а затем перевел взгляд на меня. Его рот открылся. — Леди Фортескью. Вы…
— Жива, — проворчал Рейвен. — Пока что, если ноги себе не отморозит. — Он присел на корточки. — Джейми. О чем мы говорили?
Мальчик неохотно повернулся к нему, и я сглотнула.
Джейми… начал замечать, что происходит вокруг? Так быстро? Я мало знала о симбиозе, в который призрак Уилла втянул Джейми, не знала и о том, как на сознание и тела некроманта влияет то, что магия так долго была запечатана внутри, затем — вырвалась на свободу и почти целиком уходила на то, чтобы питать призрака. К тому же — кажется, призрак Уилла контролировал не только сознание, но и тело Джейми. Это объясняло сброшенную на меня вазу, украденный из городской библиотеки апокриф и подсунутый мне обрывок страницы. Страшно подумать, к каким последствиям это может привести.
Моя ладонь все еще лежала на голове Джейми, я аккуратно попыталась его «прощупать» и замерла.
Тьмы у меня внутри больше не было.
Была привычная уже магия целителя, послушная, как прирученный ласковый пес. Она текла по всему телу, теплая, алая, колкая. Коснулась Джейми, погладила его, прежде чем диагностировать. Так привычно, так… правильно.
Всевышний!
Голова закружилась от испуга. Разве такое возможно? Моя магия!
— О чем мы говорили, Джейми? — повторил Рейвен, глядя ему в лицо.
— Всегда будь с-оокоен, — голос у мальчика был очень тонким, но довольно бойким.
— Спокоен, — кашлянул Рейвен.
— Пойдем домой, Джейми, отпусти леди Фортескью, — бургомистр приблизился к нам, одетый в домашний атласный халат поверх рубашки и брюк. Его глаза за очками были круглыми от удивления, как монеты. — Леди Фортескью…
— Потом поудивляетесь тому, что она жива и помолитесь Всевышнему. Вместе с проповедником, — проворчал Рейвен. Дождался, пока бургомистр возьмет за руку Джейми. — Элизабет, позволь мне… Хотя зачем я спрашиваю…
— Что ты делаешь! — возмущенно взвизгнула я, потому что этот… вендиго подхватил меня на руки. — Рейвен!
Пальто упало на брусчатку, и Рейвен проводил его сожалеющим взглядом.
— Арчибальд, тебя не затруднит…
— Что?.. — бургомистр продолжал буравить меня взглядом, все норовя заглянуть в глаза.
Должно быть, они уже не фиалковые, а карие, какими были до того как я умерла.
Всевышний!
Тьма!
Кто угодно еще!
Разве такое возможно?
Может, я сплю?
— Пальто, Арчибальд! Накинь его на Лиз. И ноги смотри укутай.
— Ах, да! — вздрогнул бургомистр. Наклонился, тяжело крякнул, а затем аккуратно накрыл меня шерстяной тканью, подвернул ее так, чтобы ступни оказались как будто в коконе из тепла.
— Поставь меня на землю! — возмутилась я. — Рейвен!
— Ты босиком, — невозмутимо заявил он. — Я зайду позже, Арчибальд.
— Пока, Йевен! — радостно откликнулся Джейми.
— Йевен?
— Джейми пока не очень уверенно разговаривает, — пояснил Рейвен, шагая вперед, и уже тише добавил: — Буква «р» ему не дается. Чудо, что он вообще говорит.
— Как он? — Я заглянула в лицо Рейвена снизу вверх.
Он нахмурился, явно обдумывая свои слова.
— Сейчас — неплохо, — наконец скупо сказал Рейвен. — До этого почти неделю почти не разговаривал, только плакал. Потом — началось. «Папа», «мама», «тетя из церкви» — это про тебя.
Он дернул уголком губ.
Я кивнула, кончиками пальцев поглаживая гладкую подкладку пальто Рейвена, в которое меня укутал бургомистр. Вспомнив то, что произошло в церкви, я почувствовала, как по спине бегут мурашки.