- Конан! Стой же! Здесь что-то не так! Не ходи к ним.
Вот ведь муха надоедливая, подумал Конан, не замедлив шага. К счастью для него и его приятелей, им на пути не попались участки-ловушки. Через некоторое время Конан увидел небольшое озерцо, на берегу которого полулежали три прекрасные женщины. Красота их тел и лиц не уступала красоте их голосов. Тонкие шеи, пышная грудь, черные волосы, спадающие по плечам на бедра... А дальше... вместо ног - нечто соединенное в одно целое, отливающее зеленоватой чешуей в солнечном свете, ограничивающееся хвостом.
Неважно. Пусть это не женщины, но они совсем близко, и им так нужна его помощь. Их голоса просто умоляли Конана прийти к ним.
Конан улыбнулся и зашагал еще быстрее.
Что-то схватило его за ноги, вцепившись железной хваткой в лодыжки. От неожиданности киммериец упал - к счастью, на мягкие водоросли. Он с недоумением оглянулся.
Чин прижалась к его ногам, умоляюще заглядывая в глаза.
- Пусти!
- Конан, нет! Здесь какой-то обман!
- Отпусти мои ноги! Никаких обманов.
- Нет!
Нет? Что ж, посмотрим. Этой девчонке не удастся задержать его. Высвободив одну ногу, он отвел ее назад и уже готов был изо всех сил ткнуть ей сапогом в лицо...
Эти голоса... Конан вспомнил, где слышал подобный зов!
В подземных пещерах, где он оказался заперт вместе с Элаши - женщиной пустыни - и старым воином Туллом, росли какие-то волшебные цветы, издававшие похожий манящий звук. Пойдя ему навстречу, Конан и его друзья чуть не погибли.
Как же похож был тот зов на стенания этих полурыб-полуженщин!
Кром! Да это же западня!
Конан вскочил на ноги:
- Все, Чин. Я освободился от этих чар. Отпусти меня, нам нужно спасти остальных.
- Ты уверен в себе?
- Быстрее, девочка!
Чин выпустила ногу Конана. Он развернулся и посмотрел на сирен. Женщины-рыбы раскрыли объятия в нетерпеливом ожидании, не переставая петь. Их голоса не стали менее сладкими и манящими, но теперь Конан слышал их словно со стороны, а его мозг был занят другим.
- Хватай мальчишку, а я займусь Таиром и Стидом! - крикнул он Чин и бросился вдогонку за околдованными товарищами.
Сайле так и не удалось поговорить с Блэдом наедине. Этот идиот-муж до самого заката не отходил от них дальше чем на несколько шагов. Не подозревает ли он о ее связи с Блэдом? Нет, не может быть, он обязательно выдал бы себя. Но как бы то ни было, отлучившись по нужде утром, Райк с тех пор не отходил от нее, по праву супруга беря на себя роль охранника, когда Сайле тоже приходилось отлучаться за куст водорослей.
Царица пайлов стала впадать в отчаяние. Осторожно обходя все опасные места, они рано или поздно доберутся до замка. А это уже верная смерть. Сайла поняла, что если ей не удастся переговорить с Блэдом и втолковать ему свои планы, то, ничего не попишешь, придется самой воспользоваться кинжалом и перерезать Райку глотку.
Лучше бы, конечно, Блэду совершить это убийство. Но если не будет возможности убедить его в этом... Кто-то должен остановить это безумство. Сайла вовсе не собиралась умирать ни сейчас, ни в обозримом будущем.
День склонялся к вечеру. Удлинялись тени от кустов и холмов. Клег намного приблизился к обители своего хозяина. Уже можно было различить стены и отдельные крыши... Он вернется в замок еще до темноты. Он герой, орудие спасения Повелителя. Да, Повелитель будет очень доволен, и щедрость его на награды будет поистине безгранична.
За спиной бегущего зелкая все еще слышались завывания сирен. Видимо, водяные девы все еще подманивали свои жертвы. Как только люди попадут им в лапы, стенания стихнут. Кровожадным красавицам будет не до песен, как, впрочем, и их жертвам.
Что до преследователя - Клег уже несколько часов не видел и не слышал его. Все, не видать ему меня, подумал предводитель зелкаев. Вот только доберусь до замка, а там - Великий Мастер быстро отправит чудовище на место, в толщу ила или на дно озера.
Предводитель зелкаев на бегу тешил себя мыслями о почестях и наградах, ожидавших его. Скоро. Очень скоро...
- Стой! - сказал Конан, обогнув Таира и встав на его пути.
Лицо обитателя гигантского леса было похоже на лицо много выпившего человека. Словно в трансе, он глядел мимо киммерийца, не замечая его.
Краем глаза Конан увидел, как Чин схватила Хока. Подросток попытался сопротивляться, но сестра была явно сильнее его. Она пустила в ход так нравившиеся Конану мускулы рук и ног и крепко держала брата.
- Таир, ты должен остановиться. Это ловушка!
Таир по-прежнему не замечал Конана и не слышал его предупреждения.
Киммериец задумался. Как остановить человека, не покалечив его? Конечно, можно схватить и держать Таира, но тогда Стид будет брошен на произвол судьбы.
Конан решился. Сжав кулак, он обрушил этот молот из мышц и кости на Таира, сильно ударив того в солнечное сплетение.
Таир, словно переломившись пополам, опустился на колени, не в силах ни вздохнуть, ни выдохнуть. Обездвижив его на время таким способом, Конан обернулся к женщинам-рыбам и Стиду.
Слишком поздно.
Стид был всего в шаге от ближайшей сирены. То, что произошло в следующий миг, осталось в памяти Конана навсегда. Женщина улыбнулась. Ее улыбка растягивалась все шире и шире, открывая невообразимо огромный рот со множеством зубов, напоминающий пасть огромной кошки или оскал волка. Стид с ужасом уставился на обезобразившееся лицо, но в то же мгновение женщина-рыба бросилась к нему, прижав человека к своей груди и вонзив клыки ему в шею.
Стид попытался освободиться, но безуспешно. Он застонал. Кровь ручьем потекла из зияющей раны на шее, заливая умирающего и жадно лакающего алую струю монстра.
Кром! Выхватив меч, Конан бросился на убийцу Стида. Чудовищное создание было так увлечено своим пиршеством, что даже не заметило приближающегося человека.
Заботясь только о том, чтобы не задеть Стида, Конан размахнулся и обрушил меч на сирену, как дровосек изо всех сил вонзает топор в дерево.
Острая сталь прошла сквозь мясо и кость, оторвав правую руку чудовища от тела.
Раздавшийся воистину нечеловеческий стон потряс слух киммерийца. Отпустив Стида, изуродованная тварь направилась к Конану, извиваясь по земле, и занесла оставшуюся руку для удара, выставив острые когти.
Не сходя с места, Конан перехватил меч и нанес удар сверху вниз. Сверкнувший на предзакатном солнце клинок расколол голову чудовища надвое.
Оно забилось в предсмертных судорогах, становившихся все тише и тише и наконец перешедших в легкое подрагивание. Вскоре утихло и это последнее проявление жизни.
Вторая сирена скользила к Конану по поверхности ковра из водорослей, отталкиваясь хвостом.
Киммериец шагнул ей навстречу. Женщина-рыба немыслимым образом поднялась вертикально, балансируя на хвосте, и развела руки в стороны, рассчитывая вонзить когти в человека с обоих боков. Резким прямым ударом меча Конан пронзил ее сердце.
Умирающая сирена охватила клинок руками. Новые ручейки крови потекли из-под порезанных об острие лезвия пальцев, но предсмертная хватка была такой сильной, что, падая, рыбохвостая вырвала меч из рук киммерийца.
Конан понял, что не успеет освободить оружие, и развернулся к третьей противнице, готовый вступить с ней врукопашную.
Но не успела сирена подняться во весь рост на хвосте, как в ее левый глаз воткнулось копье, пронзив голову насквозь. Чудовище застонало и рухнуло на спину, схватившись обеими руками за древко копья.
Конан обернулся и увидел Чин. Хок лежал у ее ног, потрясенный происходящим. Киммериец кивнул девушке. Ее рука вновь оказалась тверда, а глаз верен. Еще раз она спасла ему жизнь.
К несчастью, Стиду уже ничем нельзя было помочь. Из рваной раны на шее вытекали последние капли крови. Да если бы он и не потерял всю кровь к этому моменту, вряд ли удалось бы закрыть такую страшную рану.