Увидев принца, появившегося в дверном проеме, люди-крысы заверещали, начали толкаться и прыгать на месте. Все заорали что-то одновременно, не слушая соседа. Каждый мотал головой и вопил во всю глотку какую-то абракадабру на своем мерзком, скрежещущем языке.
Едкие вспыльчивые выкрики, вспышки животного гнева, хрип и визжание, все это сливалось в ушах принца в один сплошной, неудержимый поток непонятных слов. Этот шум, начавшийся как по команде, сначала напоминал монотонное колыхание басовых струн, а потом начал постепенно подниматься вверх, насыщаясь все более истеричными оттенками.
Таррейтал в глубине души считал себя человеком закаленным, но тут почувствовал, как неприятный холодок мгновенно пробежал по кончикам пальцев. Лемуты окружили его кольцом и яростно завизжали, пронзая пленника яростными взглядами.
Казалось, в любое мгновение они могут броситься на него и разорвать в клочья. Многие мутанты даже оскаливали зубы, исторгая из утроб непереносимую вонь, и дрожали от кровожадного нетерпения.
Принц ожидал встретить большое количество этих тварей, но, все равно, был ошеломлен их количеством и напором злобной, жестокой силы, брызжущей из каждого угла.
Внезапно шум, бушевавший под сводами просторной комнаты, прекратился, как по команде. Искаженные ненавистью крысиные морды вдруг вытянулись, разгладились и приобрели испуганное, покорное выражение. Поджав передние лапы, лемуты притихли и попятились. Серые фигуры тихонько отходили в стороны и расползались вдоль стен, рассаживаясь на корточках в каком-то особом, давно установленном порядке.
Скоро оказалось, что кольцо, тесно смыкавшееся вокруг принца, как бы размылось, и рядом с ним никого нет. Он один стоял посреди комнаты.
Исчез даже легкий туман, застилавший все это время глаза. Взгляд его устремился вперед и юноша невольно вздрогнул, потому что, наконец, столкнулся с той самой силой, присутствие которой давно уже ощущал…
Прямо перед ним, у противоположной стены, как из-под земли появилось кресло с высокой спинкой. Раньше это кресло находилось на верхнем этаже и принадлежало отцу Таррейтала. Когда-то оно служило своеобразным символом власти рода Вингмохавишну.
Но теперь на нем сидел незнакомый человек, явно не принадлежавший к племени лемутов. Незнакомец располагался на обыкновенном кресле, стоящем прямо на полу, но возникало ощущение, что он сидит где-то высоко, над всеми окружающими.
Именно он главенствовал над лемутами. Сразу было видно, что люди-крысы беспрекословно подчиняются ему и полностью находятся в его власти.
Таррейтал понял, что встречает его не впервые. После схватки, спасаясь от лемутов, именно его он видел из окна — этот человек сидел тогда в черной лодке, направлявшейся по мутным волнам к Небоскребу, окруженному со всех сторон водами Внутреннего моря.
«У него было много имен… — всплыли в памяти слова аббата Фарсманса. — А с некоторых пор его зовут только гнусным прозвищем С’герх…»
Священник называл его «Хозяином лемутов». Значит, Таррейталу суждено было предстать перед колдуном, перед представителем адептов Нечистого…
Длинный серый плащ из какого-то эластичного материала полностью скрывал его тело. Отброшенный назад капюшон позволял разглядеть гладкий, блестящий, абсолютно безволосый череп.
На бледном, мертвенно-белом лице выделялись холодные жестокие глаза. Стальной взгляд упирался в принца с такой силой, что юноша не мог отвести голову в сторону.
На левой половине плаща бритоголового виднелся какой-то знак, видимо, свидетельствующий о его принадлежности к определенной касте Темного братства. Таррейтал невольно пригляделся и различил нечто вроде броши, состоящей из причудливого переплетения изогнутых линий и колец.
«Хозяин» как будто не имел при себе никакого оружия. Но телепатическая сила, смешанная с ледяной угрозой, исходила от него, как холод от огромного айсберга.
Невероятная власть этого человека держала принца в жестких тисках. На лбу Таррейтала выступила испарина. Он пытался использовал все ментальные приемы, которым его обучал Фарсманс, чтобы освободить свою волю от смертоносных телепатических захватов колдуна, но получалось у него далеко не все.
Пристально посмотрев в лицо «Хозяина», он содрогнулся: казалось, эти глаза не имели зрачков! Они были подобны провалам серой пустоты, безразлично созерцавшим перед собой такую же пустоту. Несмотря на все попытки сопротивления, Таррейтал чувствовал, что голова его идет кругом. Глядя в ужасные тусклые глаза, принц понимал, что им полностью овладели смятение и страх. Душу захлестывали волны паники, и юноша ощущал свое полное бессилие, находясь перед неумолимым взором бритоголового. Но он все-таки пытался сопротивляться! Гнев, душивший его, пересиливал страх и помогал обрести внутренние силы.