— Кипис! — сдавленно прошептал он. — Неужели это ты!
— Да, мой повелитель! — прохрипел в ответ шут.
— Где же ты пропадал, дружище? Где ты прятался все это время!
— Ты спрашиваешь меня, мой повелитель, где я был сегодня днем? — усталым, сиплым голосом едва слышно отозвался карлик, по-прежнему не покидая своего убежища. — Нелегко рассказать об этом… Главное, что я сумел ускользнуть от лемутов… Они не заметили меня, когда нашли тайник и набросились только на аббата Фарсманса… а потом… потом я был вместе с Маскеем, Парсонсом и Уэлбеком… все это время мы скрывались под крышей…
— Иди ко мне! — оглянувшись по сторонам, приказал Таррейтал. — Спускайся вниз!
— Нет, я не буду спускаться… — прошептал коротышка. — Ответь мне, мой повелитель, что случилось с аббатом Фарсмансом? Какова его участь?
Принц невольно помедлил с ответом. Ему потребовалась небольшая пауза для того, чтобы ответ прозвучал максимально правдиво.
— Нашего учителя больше нет, — понуро повесив голову на грудь, отозвался Таррейтал. — Его совсем недавно казнили…
— Ужас… — пролепетал карлик, замерший высоко под потолком.
— Спускайся вниз! — повторил принц. — Я уже соскучился без тебя!
— Нет, что ты! Вокруг снуют лемуты, люди-крысы могут в любой момент ворваться в комнату… лучше уж ты поднимайся сюда…
— Зачем?
— Мы сможем бежать отсюда!
— Бежать? Но как! Кругом вода? — изумился молодой Вингмохавишну.
— Я не просто так прятался под крышей… — мгновенно откликнулся шут. — Помнишь тот воздушный шар, мой повелитель? Воздушный шар, который мы чинили вместе с Фарсмансом?
— Ну и что… — поморщился принц и неопределенно махнул рукой. — Это все были мечты…
— Действительно! Раньше это были мечты… — Но сегодня мы с Маскеем, Парсонсом и Уэлбеком торчали там все время! Люди-крысы не мешали нам.
«Конечно, как они могли мешать… — невольно подумал Таррейтал. — Все эти твари собрались сегодня в зале, чтобы посмотреть на меня и на аббата Фарсманса.»
— Сейчас все готово к побегу… — возбужденно басил Кипис из своего отверстия. Иди ко мне, мой повелитель! Твои подданные и твои друзья ждут тебя!
Возбужденный Таррейтал не смог больше стоять на холодном каменном полу и вплотную подошел к тому углу, из которого на него смотрел квадратноголовый шут. Путь к свободе находился близко, но при всем желании любой, даже самый подготовленный человек, не смог бы запрыгнуть в отверстие, располагающееся на высоте трех метров от пола.
Все оказалось бы просто безнадежно, если бы рядом не было длиннорукого Киписа. Шут, хотя и был маленького роста, но обладал сильными, жилистыми руками, напоминавшими ветви деревьев. Сверху протянулась крепкая пятерня, ухватившись за которую, Таррейтал и проник в жерло служебной шахты, замурованное несколько тысяч лет назад внутри толстых стен.
Таррейтал протискивался в полной темноте, продирался вверх, подтягиваясь на стальных скобах, выступающих из шершавого бетона. Он впервые в жизни невольно позавидовал шуту, которому удавалось так легко скользить внутри тесной трубы, — Кипис полз наверх впереди него и не испытывал особых трудностей, поднимаясь плавно и ровно.
Не так легко передвигаться оказалось Таррейталу, не очень-то привыкшему к подобным путешествиям. Дышать было трудно. Воздуха постоянно не хватало, и один раз он даже начал по-настоящему задыхаться, жадно схватив воздух губами и вдохнув облако плотной цементной пыли, полетевшей из под подошв коротышки.
Сверху, из-под сапожек шута на его макушку постоянно сыпались куски штукатурки. Иногда слетали мелкие, а порой и более крупные. Однажды сверху на темя приземлился такой булыжник, что у принца из глаз брызнул пучок ослепительных желтовато-белых искр.
— Урод! Ты что, решил прикончить своего властителя? Одумайся! Ползи осторожнее! — не выдержав, громким голосом приказал Таррейтал. — Ты почти расколол мне голову! Мне совершенно не хочется погибать в таком гнусном месте…
— Мой повелитель! Прими мои извинения! Но не нужно тут говорить так громко… — прошептал в ответ Кипис. — За стеной лемуты. У крыс такие потрясающие уши, что нас быстро могут услышать!
— Тогда поднимайся осторожней! Ты такой маленький, а мусор сыплется, словно это ползет огромный толстый медведь! Мне уже почти нечем дышать!
— Хорошо, мой повелитель!
Хотя их подъем и замедлился, каждое движение квадратноголового коротышки стало плавным и осторожным. Как он ни торопился, как ни спешил наверх, прежде всего он думал о своем принце, поднимавшемся по шахте следом.