Накануне принц уклончиво назвал себя странником, обыкновенным странником, пересекающим вдоль и поперек пределы кандианских государств.
— Я просто путешествую… — еще раз повторил Таррейтал. — Решил, что настало время посмотреть мир, разные края, разные пределы… И вот, отправился в путь, пока еще есть силы…
Морской ветер не утихал, раздавался равномерный легкий шум бриза и хлопанье парусов. Постоянно сверху доносились гортанные крики впередсмотрящего. Все это кружило голову не хуже хмельного меда.
Увидев это, капитан спросил:
— Нравится ли тебе на моем корабле?
— Конечно… — кивнул в знак согласия Вингмохавишну. — У тебя здесь очень хорошо.
— Может быть, ты захочешь прокатиться еще? — хохотнул моряк. — Заплати мне еще и катайся, сколько захочешь…
Но настроение принца не менялось, и он не был настроен шутить.
— Нет, у меня и на суше много дел, — отозвался он с непроницаемым лицом.
Капитан бригантины, по-прежнему любовно поглаживая бороду, спросил:
— И чем же ты собираешься заняться на суше? Может, все-таки как-нибудь вечером встретимся в тихом кабачке?.. Потолкуем о жизни за кувшином доброго хмеля? Мне нужны верные грамотные люди. Может, у тебя есть кто-нибудь на примете?
Невольная улыбка тронула губы Таррейтала. Бородатый моряк, хоть и считал себя сильно проницательным, все-таки плохо понимал, кого он взял на борт, если решил прозрачно предложить стать его помощником. Поэтому принц с непроницаемым лицом, нарочито безразлично пожал плечами:
— Вряд ли я смогу помочь тебе, достопочтенный… У меня совершенно нет знакомых.
— Я очень хорошо заплачу… — воскликнул моряк. — Прах побери мое волосатое брюхо, если кто-то пожалеет о сделке…
— Нет…
Болтовня бородатого моряка порядком надоела, и принц решил, наконец, прекратить это бессмысленное занятие. Без труда скользнув в убогое сознание, Таррейтал мысленным импульсом приказал замолчать. Средство оказалось настолько эффективным, что капитан, судорожно сглотнув, в недоумении огляделся по сторонам и торопливо отошел в сторону.
К вечеру погода на море испортилась. Подул сильный встречный ветер, и все вокруг изменилось. Высокое ясное небо начало быстро закрываться грозовыми облаками.
Каждое мгновение слышались громкие крики матросов. Всю команду с каждой минутой охватывала тревога.
Внутреннее море стало волноваться, и корабль сразу пришел в движение. Над пенисто-зелеными буграми соленой влаги нависали зловещие черные лохмотья грозовых туч. Свирепый ветер, как по команде, все больше и больше усиливался, сгоняя отовсюду тяжелые облака.
Принц не мог оставаться в каюте и вышел на палубу. Перед его глазами предстала тяжелая картина. Черные клубы с двух сторон постепенно пожирали узкую голубую полоску неба, из которой еще проливались яркие солнечные лучи.
— Что, путешественник, нравится? — спросил у него бородатый капитан, перекрикивая яростное завывание ветра.
— Нравится… — прокричал в ответ Таррейтал. — Такого я еще никогда не видел!
Тогда капитан нервно усмехнулся, и ветер донес его слова:
— Приготовься!.. Держись!.. Скоро начнется самое интересное! Может, такого ты уже и не увидишь…
— Почему?..
— Никто из нас может ничего больше не увидеть!.. Ну и шторм! Клянусь своим волосатым брюхом, сколько лет я плаваю по Внутреннему морю, а давно такого дерьма не видывал…
Воды Внутреннего моря точно росли и набухали. Море вздрагивало и тянулось к низкому темному небу, легко поднимая бригантину. Вингмохавишну мотало из стороны в сторону, но он ловко, как бывалый матрос, удерживался на ногах, цепляясь за многочисленные снасти.
Яростный ветер не утихал, а только нагнетался. Буря усиливалась с каждым мгновением. Тучи, нависавшие над морем, опускались все ниже и ниже. Водяные холмы превращались в горы, разделенные провалами темных пропастей.
Суровый ветер бесился и швырял в лицо холодные брызги, играя бригантиной, как соломинкой, попавшей в гибельный водоворот. Наконец ветер словно взломал свинцовую гладь моря исполинскими холмами пенящихся волн. Вингмохавишну почудилось, что любая из этих волн способна легко накрыть его родной огромный Небоскреб и утащить в чрево Внутреннего моря целые лесные массивы, раскинувшиеся вокруг Наккута.
Могучая волна взметнула корабль ввысь. Бригантина замерла на самом острие пенистого гребня, на мгновение продержалась там и беспомощно рухнула в пропасть, в самое чрево гибельной пенящейся бездны.