Не смогу. Не должна. И не буду.
Прощание с Глебом вышло смазанным. Он устал и хотел спать, я тоже выключалась, поэтому мы просто сидели, обнявшись, на диване, а ночь окружала нас и обезоруживала.
Глебу единственному из друзей я сказала о ребенке. И о покушении. Ему могла доверять.
— Не нравится мне этот тип, — кивнул Глеб в сторону кухни, куда Дэн тактично удалился, чтобы мы могли проститься без свидетелей. — Мы можем уехать вдвоем, ну или с этой твоей рыжей, если хочешь. Хотя, как по мне, чем больше сольвейгов, тем больше проблем.
— Барт доверяет Дэну. А Люсия, она… мы связаны. Именно она нашла меня, Глеб. Видела моими глазами. Она близка мне, как никто из сольвейгов. А тебе со мной нельзя. У тебя есть Ника и атли, к тому же… Скади считают, Даша причастна к покушению. Даша — подруга Влада. Не хочу, чтобы он знал, где я. И вообще о ребенке. Не время еще…
— Время будет, когда ты вернешься, и он узнает постфактум, — «согласился» он. — Это будет гуманнее.
— Я не могу сейчас думать об уязвленной гордости Влада, — язвительно прошипела я. — Нашлись дела поважнее — жизнь там свою спасти, ага.
Он вздохнул.
— Извини.
— Да ничего. Просто ты все чаще играешь роль его адвоката. Надеюсь, на то, чтобы остаться моим другом, у тебя время останется.
— Ну что за бред, Полевая! Я — твой друг. А сейчас ты пытаешься меня делить. Зачем?
— Я не пытаюсь, — устало зевнула я. — Рада, что вы с Владом нашли общий язык. Не поверишь, но я всегда этого хотела. Просто мой ребенок Влада никак не касается. Совсем. Я не атли больше…
— Но и не скади. Как ты себе представляешь управление племенем?
— Никак не представляю. Но у меня есть несколько месяцев, чтобы постичь эту тонкую науку.
— Не верю, что Дашка стоит за этим, Поля, — серьезно сказал Глеб. — Я ж ее с детства знаю. Она совсем не такая, и не думаю, что за годы в Лондоне настолько переменилась. Да и скади править ей было так же страшно, как и тебе.
— Это не моя версия. Ее люди не верят ей. А мне главное — уберечь сына.
— Теплову скажешь? — лукаво прищурился Глеб. — Или втихаря промутишь?
— Втихаря, — нахмурилась я. — Не буду рисковать.
— Напишешь? Я волноваться буду…
— Напишу, — кивнула. — С другого профиля. Но писать буду редко.
Мы еще посидели немного. Молча. И мне вдруг расхотелось уезжать. Бросать друга. Родной город, место, к которому привыкла. Может, все и так обойдется?
Но то была минутная слабость. Нахлынула и рассеялась.
К утру я снова была уверена в том, что делаю. Люсия стояла рядом, держала за руку, а мягкие пряди ее волос ластились к моему плечу. Барт улыбался. А Дэн готовился к переходу.
— Ты просто представь то место, нарисуй в голове. А я попытаюсь увидеть.
— Хорошо, — кивнула я. Закрыла глаза и принялась рисовать. Воображаемая кисточка скользила по холсту, добавляя новых подробностей в до боли знакомую картину. Рука Дэна была тепла, пальцы целительницы — наоборот, прохладны. Барт размеренно дышал за спиной — подбадривал.
Белые, рваные облака застыли в небе, а трава была изумрудной. Прозрачная вода, камни. Засахаренные верхушки гор. Треск дров в камине. Истершийся ковер.
— Ну как? — спросила шепотом, боясь спугнуть волшебство.
— Пусто. Ничего не чувствую.
Досада. Обида на собственную беспомощность.
И снова небо — ясное, как глаза Эрика. Но Эрика там не было никогда…
— Просто представь, что ты уже там, — помог Барт, и я погрузилась в теплые воды собственной памяти.
Скалка и пирожки. Передник в муке. Вино ночью перед огнем. Уютное кресло. Шорох страха на задворках сознания — охотники не дремлют…
И наутро один из них — сумасшедший, злой. И снова беспомощность — только теперь уже прошлая. И неожиданное спасение. Ванильный аромат. Тепло и безопасность. Блаженство.
— Полина…
Его голос проникает в сознание. Но Влада здесь нет, он в прошлом. Все в прошлом.
— Полина, открой глаза.
Подчинилась, открыла.
Перед глазами — та самая долина. Россыпь домиков внизу. Черепичные крыши, выкрашенные белым заборчики. А над ними небо — глубокое, синее. Ясное. Местами вымазанное белой краской. И серая твердь камня под ногами. Корка моха на валунах.
Люсия выпустила мою ладонь и, раскинув руки, закружилась. Солнечные лучи запутались в ее волосах, и те отливали бронзой и золотом.
— Получилось! — ахнула я. — У тебя получилось!
Дэн покачал головой. Посмотрел на меня серьезно. Нахмурился.
— Нет, — произнес задумчиво. — Я ничего не делал…