— Я прослежу! — резко перебил Андрей, и я начала ощущать на себе нити невидимого заговора.
Но в чем он заключался, понять так и не смогла. Только удовольствие усилилось от поддержки охотника. И я подумала, что кофе — это очень даже хорошо. Только подальше от этого места. Андрей, быть может, расскажет о Вике, я ведь сто лет ее не видела. Если они еще… Неважно. О чем-то да расскажет. Да и мне нужно сообщить Мирославу, что я в Венгене была.
Но в самом главном я призналась себе лишь ночью, под одеялом. Когда Алан уснул и сопел в колыбели, а я смотрела на кусочек неба, уместившийся в окно. Я соскучилась. Одна, среди малознакомых людей, в ожидании неизвестного, непонятного и ненужного величия. С ребенком сначала в животе, затем на руках. Одна, несмотря на Люсию и Дэна, с которыми было невероятно легко.
Потом все изменилось. Москва с ее суетой, Роберт — приветливый, но чужой, и я невольно ждала от него подвоха, не доверяла. Тамара — вечно хмурая, недовольная. Скади — теплые, но все еще незнакомые.
Алан, всюду Алан. И моя роль в связи с этим.
Ну какая из меня правительница?
А кофе — кофе хорошо. И разговор с друзьями.
— Я недолго, — пообещала я Роберту, и он сдержанно кивнул.
Подозревает в чем-то? Осуждает? Дашу обвиняли в сговоре с Владом. Хотя… у меня есть козырь. Роберт не станет возражать. Только…
Тамара будет недовольна. И от этой мысли удовольствие стало абсолютным. Заполнило меня до краев, и я с трудом сдерживала улыбку, чем, скорее всего, окончательно напугала Ганса.
Смутно помню, как мы вышли. Помню лишь, что солнце светило в глаза, и я прикрыла их ладонью. Ехала я с Владом и Андреем. Они спереди, а я — на заднем сидении. Мирослав в своем автомобиле пристроился сзади.
Я смотрела по сторонам, отмечая, как изменился город. Новая вывеска. И булочной на углу в прошлом году не было. А тут движение перегородили, нужно в объезд…
Я жадно хватала обрывки изменений, пытаясь увязать их с картинками в памяти. Не выходило. Город стал другим, я — другая, и это навсегда. Придется узнавать друг друга заново.
Впрочем, торговый центр оставался торговым центром — шумным, многолюдным и ни капли не уютным. Выходной и люди снуют. Смотрят, щупают, покупают. Дети визжат и бегают по проходам. Очередь на эскалатор.
А если пойти направо и за угол, там блинная. Та самая, где готовят вкусный кофе. Его запах растекается по помещению, манит. Нет, не столько запах, сколько воспоминания. Они не отпускают с тех пор, как я вернулась. И я дала себе слово, что как только освоюсь, наберусь мужества и поеду в ту квартиру. Пока не смогу — расплачусь. Расклеюсь, а мне нельзя…
Но в блинную я все же свернула. И столик выбрала тот самый, у окна. Села и погладила пальцами столешку. Едва касаясь, чтобы воспоминания не проникли слишком глубоко.
— Ты в порядке? — спросил Мирослав, и я грустно улыбнулась.
— В полном.
Эрик сидел на том самом стуле. И обнимал, когда пришло видение. А потом нес на руках, и я вдыхала его карамельный запах. Было хорошо. Спокойно. Безопасно.
Сейчас нет.
Влад присел по другую от меня сторону, а Андрей — напротив. И широкой спиной закрыл мне окно. Официантка — другая, не та смазливая, что в прошлый раз — положила на столик меню, и мы заказали кофе.
— Меня пытались убить, — сказала я, когда официантка отошла. — Думаю, попытаются снова. Но сейчас сложнее — я живу у скади.
У скади хорошие защитницы. И ищейки — почуют. Найдут. Я прикажу, и найдут.
— Кто? — угрожающе тихо спросил Влад.
Я пожала плечами.
— Не знаю. То есть… Человек приходил, с ритуальным ножом. А кто его нанял — неизвестно. Тамара сказала, что вероятнее всего Даша. Из-за ребенка. Но Даша не знала — это я поняла, когда вернулась.
— Даша? Что за бред?! — прозвучало обиженно.
Бред для него. А я Дашу не знаю.
— И ты уехала? — догадался Мирослав. — Решила переждать.
— Уехала, — кивнула. — В Венген.
— Да ты… — Он побледнел. Затем покраснел. Затем снова. — Издеваешься?! Мы искали тебя везде. А ты… все это время… в Венгене?
— Извини.
— Одна, — скептически изрек Влад. — Умно.
— Не одна. С друзьями. — Я обернулась чисто машинально. Проверить, не стоит ли за спиной кто-то из врагов. — С сольвейгами. Неважно. Я много думала, кому могла не угодить. Сначала яд — я считала, что Герда отравила, но… зачем ей травить меня? Я была ее лекарством. А потом тот человек с ножом. Люди же вообще никаких плюшек с меня получить не могут! А этот пришел… Кто-то очень хочет, чтобы меня не было.
— В общем, нужно выяснить, кто, — решительно кивнул Влад.