Он не отдаст меня никому. Любит. Все еще любит.
И, кажется, я плачу от счастья… Или нет? Какая разница?
— Ты маленькая колдунья, — прошептал он, уткнувшись носом мне в шею. — Одурманила меня совершенно. Наказать бы тебя за ложь…
— Прости, — обнимаю его, все еще не в силах поверить, что мы тут, вдвоем. На кровати. Все, как я мечтала.
— Одного «прости» мало. Обещай, что никогда не будешь мне врать больше. Особенно о таком.
— Обещаю, но… Что я могла тогда сказать? «Эрик, я тебя люблю, прекрати бороться за свой кан и останься здесь со мной!» Так?
— Отличный вариант!
— Ты ясно дал понять, что не собираешься начинать серьезных отношений. Сказал, что никто и ничто не заставит тебя отступить от цели.
— Но потом, когда я признался, что хочу остаться… Ты не сказала даже тогда.
— Я грешила на обмен! Все говорили мне, предупреждали, что обмен кеном влияет на обоих. Я побоялась, что это лишь… физиология.
— Малыш… — Он приподнял мой подбородок, развернул к себе лицом. Потерся носом о мой нос. — Я обменивался со многими женщинами. Это приятно и, бесспорно, добавляет пикантности, но ни к одной из них я не привязался.
— Ни у одной из них не было дурманящего лотосного кена, — проворчала я.
— Глупенькая! — Эрик сгреб меня в охапку и добавил тоном собственника: — Никому тебя не отдам, поняла?
— Поняла, — кивнула. — Не отдавай.
— И ему не позволю больше приблизиться, — пообещал он грозно.
— О, я буду благодарна за это! Иногда Влад излишне… навязчив.
— Я ревную. И готов был сегодня его убить.
— Не надо никого убивать, — миролюбиво осадила я его. — Между нами с Владом давно ничего нет. Не может быть.
— И не было? После того, как я…
— Не было.
Эрик с облегчением выдохнул.
— Хорошо. — Погладил меня по голове, и показалось, я вот-вот замурлычу, как кошка. — Ты не права на счет скади. У тебя всегда будет защита племени, ты ведь мать наследника. Но кроме того мне бы хотелось, чтобы ты посвятилась. Тогда у тебя не будет сомнений, а я буду спокоен. И почувствую тебя, независимо от того, есть ли в тебе мой кен.
— Ты… что предлагаешь?! — Я даже приподнялась от удивления. Заглянула ему в лицо. Серьезен, даже более чем. — Но как же закон крови, который ты так чтишь? Разве это его не нарушает?
— Нет, конечно, — улыбнулся и подарил мне легкий поцелуй. — Я же говорил, что есть исключения.
— Да, венчание, я помню. О матерях детей скади ты не говорил.
— Верно, — лукаво улыбнулся Эрик. — Не говорил. Хотя это исключение тоже есть. Но венчание мне нравится больше.
Я молчала и ошеломленно хлопала ресницами. Выглядело, должно быть, комично. Иначе чего бы ему так насмешливо смотреть?
— Что же ты молчишь, болтушка? Тебе ведь всегда есть, что сказать. Не ответишь? Пойдешь за меня замуж? — Он многозначительно посмотрел в потолок и лениво добавил: — А то надоело тебя ревновать, это напрягает.
— То есть жену ревновать необязательно? — нахмурилась я.
— Жену нет. Жена уже никуда не денется.
Улыбается. Довольный. А мне сразу вспомнился Мирослав с его пятью женами… Нет уж, дудки!
— Вы, вожди, считаете, что можете заводить жен направо и налево! — выдохнула я с раздражением. — Причем, чем больше, тем лучше. А для меня это неприемлемо. Что будет, когда я надоем тебе, Эрик? Найдешь себе еще одну жену?
— С чего ты взяла, что надоешь мне? — Он удивленно приподнял бровь. — Кто сказал тебе эту чушь?
— Я знаю мужчин, и в курсе мнения вождей на счет венчания.
— Влад не пример для подражания! — выдохнул Эрик, и в его голосе проступили нотки злобы.
— Вот вообще о нем не думала сейчас. — Я взяла его большую ладонь и переплела наши пальцы. — В свое время Мирослав Теплов мне целую лекцию прочел о месте жены в жизни мужа. А потом подтвердил эмпирически — на собственном опыте. У него было пять жен. Рик — вождь андвари — гуляет и не скрывает этого. Его сын по стопам отца идет семимильными шагами. Законы хищных, Эрик, не на стороне женщины.
Он развернулся ко мне и посмотрел очень серьезно.
— Скудный у тебя опыт. Однообразный. У моего отца была всего одна жена — Божена. иРик — вождь андвари — РиИ они любили друг друга до самой смерти. — Он вздохнул. — И даже после… Когда я смотрел на них, мечтал, что у меня все будет так же. Женщина, которую я полюблю и которая полюбит меня. Если такая есть, зачем другие?
— Я не знала…
— Но ты права, что не соглашаешься сразу. Венчание — это серьезно. На всю жизнь. Назад дороги не будет, малыш.
— И ты правда хочешь этого со мной? Со мной одной?