– Так я этого и хочу! – ухмыльнулся мужчина. – Заразу надо искоренять вовремя, пока не расползлась. Потом из этого отродья выйдет матёрый хищник и загрызёт… А собственно, скольких он может загрызть? Пять человек, десять?
– Да никого он не загрызёт, если к нему лезть не будут! – возразила она и шагнула на траекторию возможного выстрела. Насколько она знала подобное оружие, у него осталась ещё одна пуля, а дальше придётся перезаряжаться.
– Уйди с дороги! Иначе и тебя задену! – он попытался обойти Миру, но она снова заступила ему дорогу.
– Не позволю! Он вас трогал? С таким подходом вы, наверное, скажете, что надо убивать детей, а то ведь они вырастут и смогут на кого-то напасть или что-то украсть?!
– Если это рандарские ублюдки, то да! Давить их, как вшей! Что больших, что маленьких!
Рандарское королевство часто враждовало с Саймарским, поэтому, в принципе, нет ничего удивительного, что саймарец так отзывается о рандарцах. За тем исключением, что этот конкретный индивид, судя по всему, потерял остатки чести, благоразумия и человечности.
«Думаю, единственный, кого нужно «раздавить», – это ты!» – с яростью подумала Мира, усилив защитное заклинание. И как раз вовремя, потому что на выстрел подоспело ещё двое пассажиров экипажа, и тоже с оружием. Один из них нёс фонарь.
– Что это у нас тут? Мелкая шавка лапку прищемила? Избавим-ка её от страданий! – один из новоприбывших (его имени Мира не запомнила, но про себя называла Крыс за пепельно-серые волосы и вечно покрасневшие уши) тоже наставил гансер на волчонка.
– Не смейте! – она забыла об осторожности и загородила зверушку.
– Куда лезешь, нищебродка?! – возмутился стрелявший, который едва успел отвести оружие. Выстрел сшиб с ближайшего дерева ветку.
Но Мира твёрдо стояла на своём. Она верила в защитный купол и не сдвинулась ни на шаг.
– Вы что все, сговорились? Зачем убивать беззащитное животное?! – её голос звенел от гнева. Аристократы они там или нет (у высшего сословия в чести была охота ради удовольствия, а не ради того, чтобы себя прокормить), сейчас не важно. Важно лишь то, что нормальными людьми они точно не являются. Этим, похоже, понятие милосердия вообще чуждо. Поэтому опускать перед ними голову и молчать она не станет!
В этот момент Мирана порадовалась, что является единственным магом среди пассажиров, и если мужчины будут настаивать, ей есть чем ответить.
Однако следующая фраза поставила её в тупик.
– А есть ты что собираешься? – ответил тот, который держал фонарь. – Волк, конечно, не медведь и не заяц, но голод утолить можно.
Этот мужлан тоже занимал «места для слуг» и явно не был переборчив в пище.
– Вы серьёзно? – опешила она. – Это же ребёнок!
– Да какой ребёнок?! – ответил Гамлоу. – Уймись уже! Ты не забыла, с кем разговариваешь?! Подобные тебе должны тихонько сидеть в сторонке и не мельтешить. А что, господа, – обратился он к мужчинам, – смогу я убрать его с одного выстрела?
– Если, например, попадёшь в глаз, то да. Но теперь его очередь, – сказал Крыс и кивнул на мужлана.
Тот тоже поднял гансер и, не раздумывая, выстрелил, снеся листья с ближайшего к Мире куста.
– Я дал последнее предупреждение! – пробасил он. – Уйди, девка. По-хорошему прошу.
– Да и я миндальничать не стану, если снова полезешь, – не остался в долгу Крыс. – Теперь это наш мужской разговор, так что возвращайся к дилижансу и успокой женщин. Они, наверное, перепугались до смерти.
Это была последняя капля. Мира даже не рассчитывала, что сможет справиться с ними в одиночку, а доводы рассудка на этих выродков рода человеческого, судя по всему, не действуют. Значит, придётся орудовать магией. Пусть она и не обладает выдающимися боевыми навыками, но несколько полезных комбинаций знает. А ещё у неё есть в запасе несколько пакостных бытовых заклинаний, которые уж точно смогут отвлечь агрессоров, пока она освободит малыша и отпусти на свободу. Лишь бы магия сейчас сработала, а то огонёк стал как-то подозрительно мерцать. Хоть бы совсем не погас.
Не сомневаясь больше ни мгновения, Мирана напустила на мужчин заклинание, которое вызывало нестерпимый зуд. Крыс и мужлан попали под действие чар. Сначала они не поняли, что произошло, и стали отчаянно чесаться. Когда до них дошло, что это её проделки, в их глазах явственно можно было прочитать жажду расправы. Однако у Гамлоу, судя по всему, был защитный артефакт против злонамеренных чар. Понаблюдав за неудачливыми «коллегами», он прищурился и шагнул к ней.