- Ну? Расскажешь ты обо мне или нет? - как сквозь туман донесся требовательный голос.
И она решилась. Схватилась руками за каменный край - ладони заскользили по сырому мху - и заглянула, не таясь, в самую глубину.
...Говорила ей Марила: «Не пытай судьбу, ласточка. Схватила отблеск - беги, что есть мочи! И никогда... никогда не смотри на дно колодца!»
Глаза у него были, как две горящие плошки.
- Привет, Рута, - сказало чудовище, широко растягивая тонкогубый рот.
Вскрикнув, девушка отпрянула. Вслед ей донеслось неприятное, булькающее хихиканье:
- Хотела правду? Лови!
И тут карты сами собой посыпались из колоды. Одна за другой - Рута едва успевала их ловить. Висельник, дракон, снова висельник... Волосы едва не зашевелились на голове.
Вскинула глаза на спутницу... и тело прошибло потом. Куда только подевалась вся красота и нежность черт - лицо, представившееся Руте, было уродливо до безобразности, покрыто гниющими язвами и оспинами, буграми застарелых шрамов и кровоточащими порезами...
- Что ты видишь, девочка? - голос незнакомки звучал по-прежнему звонко и мелодично, как полевые колокольчики.
Упала на колени последняя карта. Пирамида из черепов.
Рута вскинула руки, будто это могло защитить.
- Вы... вы...
Запрокинув голову, женщина расхохоталась.
- Ничего ты не знаешь обо мне, глупая девка! Ничего ты не умеешь!
Рута закрыла лицо руками, только бы не видеть перед собой жуткое ухмыляющееся рыло с черными пеньками зубов.
- Отдай мне свой дар, Рута. Зачем он тебе? - незнакомка подалась вперед. Совсем близко девушка почувствовала зловонное, гнилостное дыхание.
Разве называла она свое имя?
- Нет... Нет! Оставьте меня! - Рута рванула дверь, та поддалась на удивление легко, и девушка верно бы вывалилась из экипажа прямо на ходу, но тут карета остановилась.
Скрипнула дверца. Рута упала на мостовую, как мешок с картошкой. Карты цветными лоскутками разлетелись вокруг.
Незнакомка выглянула из оконца. Лицу ее вернулась прежняя совершенная красота. Губы почти ласково улыбались.
- Что ж, на нет и суда нет, - красный рот вдруг расползся жутко, едва не до висков.
Рута попыталась встать, ноги подгибались, не слушались.
- Вот твоя награда!
Бросила что-то, девушка невольно вскинула руку, поймала.
Обычная гадальная карта. Пастушок с дудочкой на зеленом лугу. Хороший мастер рисовал, талантливый. Кажется, вот-вот пальцы мальчишки забегают по свистульке, затыкая круглые дырочки... Вот только... При взгляде на лицо пастушка Руту, как ведром ледяной воды окатило.
Лешик... вылитый Лешик!
Она вскочила на ноги, откуда только силы взялись, но черный, как ворон, экипаж уже скрылся за поворотом.
***
Руте почудилось, что прошел целый век, прежде чем она - запыхавшаяся, красная, с острой болью в боку и сбившимся париком - вбежала на постоялый двор. Часть первого этажа, не занятая гостиной, была отведена под корчму, о чем говорила деревянная вывеска с изображением румяной крестьянки и черненой надписью: «У тетушки Хильды». Время близилось к обеду, и первые завсегдатаи, заняв столы у окон, усердно хлебали суп с клецками и грызли свиные ребрышки в чесночном соусе.
Не разбирая дороги, Рута бросилась к лестнице, и едва не сшибла хозяйку, несущую заставленный кружками поднос.
- Да чтоб тебя! - забранилась было женщина, но при виде Руты суровое лицо смягчилось.
- Вернулась таки, - сказала она, сдувая выбившиеся из-под чепца волосы, - а я уже мальчишек послала тебя искать.
- Помощь нужна? Давайте я поднос отнесу.
- Справлюсь, - отмахнулась хозяйка и вдруг посмотрела на Руту так, что сердце у той превратилось в горячий камень и упало на дно желудка. - Иди наверх девочка... несчастье у тебя.
Рута взлетела по лестнице, не чувствуя под собой ступеней.
Марила лежала на боку, свесив к полу тонкие, как веточки, ноги, будто пыталась встать. При виде девушки приподнялась на локте, сморщила заплаканное лицо.
- Рута, внученька! Лешик... Лешик наш...
Лешик лежал на спине, вытянувшись, словно накрученная на колки струна. Широко открытые синие глаза неотрывно смотрели в потолок. В застывшем лице не было ни кровинки.
Опустившись на колени, Рута взяла брата за руку - будто ледышку тронула. Приложила ухо к груди... Тишина.
Марила за спиной всхлипнула.
Рута повернулась к ней, как во сне. Выдохнула:
- Как же это, бабушка? Не мог же он...
- Живой он, ласточка, - Марила вытерла глаза. - Хильда зеркалом проверяла. Только, как упал на конюшне, все не очнется.