- А если другого лекаря позвать? - неуверенно предложила Марила. - Или деревенского знахаря?
Рута покачала головой. Что-то подсказывало ей, что искать спасительный ключ нужно под иным камнем.
Девушка вдруг замерла, пронзенная догадкой. Подняла на бабушку сияющие глаза.
- Знаю, кто может помочь!
- Дай бог, ласточка, - прошептала Марила вслед убегающей девушке. - Не пожалеть бы.
Глава 2.
Глава 2.
Старая Ерика жила в глубине цыганских трущоб, в самом сердце клубка из узких зловонных улочек.
Возница, сердитый от того, что Рута - вот подлая девка! - не призналась сразу, в какую дыру ее несет, хотел было высадить на полпути, но сдался, умасленный горячими мольбами и целой серебрушкой, накинутой поверх положенной платы.
Многие из здешних - конокрадов, попрошаек, карманников и ворожек - знали Руту в лицо, но она все равно побаивалась ходить мрачными переулками, где через каждую дюжину шагов тянулась к юбке сухая рука с черной грязью под ногтями, и беззубый провал рта хрипел страшно: «Подай, бога ради, грошик! Пода-а-ай!»
Поэтому она вздохнула с облегчением, когда очутилась перед знакомым домом.
Некогда цветастый и богатый, сейчас он напоминал больного облезлого пса, выброшенного на улицу за ненадобностью. Витые перила балконов проржавели и покосились, разбитые глазницы окон смотрели с сердитым укором. Каменная кладка потемнела, покрылась плесенью, и кое-где зияла прорехами - такими большими и неровными, что Рута всякий раз вспоминала сказку о пряничном домике и голодном великане.
Обогнув дом с востока, девушка юркнула в узкий проход, едва угадывающийся между груд выщербленных бочек, рваных корзин и рыбных ящиков. Отвела линялую шпалеру, обнажив дверь с потеками застарелой грязи. Постучала костяшками пальцев, выдерживая нужный ритм. Сделав паузу, повторила стук.
Дверь приоткрылась. Седая цыганка в засаленном головном платке уставилась на Руту единственным глазом.
- Чего тебе? - спросила недружелюбно.
- Счастья вашему дому, бабушка. Мне бы с Ерикой повидаться, - сказала Рута и добавила, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. - По важному делу.
- По важному, как же, - хмыкнула старуха, показывая выпирающий желтый клык, но внутрь пустила.
Поднявшись по скрипучим ступеням, Рута вошла в небольшую комнату. Сквозь зашторенные окна проникал тусклый, будто бы пыльный свет. Сидя на подушках, немолодая женщина кормила младенца грудью. В камине потрескивал огонь, слишком сильный для поздней весны, и от духоты, от едкого дыма у Руты закружилась голова. Прижав ладонь ко рту, девушка несколько раз кашлянула.
Женщина подняла голову. Морщинистое лицо с тяжелыми правильными чертами хранило следы былой красоты. Когда она шевельнулась, в тронутых сединой волосах, зашелестели перья и застучали деревянные бусины.
Оторвавшись от соска, младенец уставился на Руту черными лужицами глаз.
- С чем пожаловала? - голос у Ерики был неприятным, скребущим, будто крыса завозилась под половицей. - Месяц еще не прошел. Долгов за тобой не припомню... Или осталось чего?
- Все оплачено, - поспешила заверить ее Рута, которая и в самом деле исправно платила десятину за право быть городской ворожкой.
Помявшись у дверей, шагнула вперед.
- Я за помощью пришла, - шепнула едва слышно. - Больше просить некого...
И замолчала, кусая губы, чувствуя, как подбирается к векам жгучая волна.
- Рассказывай, - велела Ерика.
Слушала будто бы невнимательно, то и дело потряхивая капризничающего младенца.
Когда девушка закончила, с минуту раздумывала, свободной рукой перебирая монисто на шее.
- Впервые о таком слышу, - сказала наконец. - По всему, встретилась тебе ведьма, девочка. Большой силы ведьма.
Перед глазами Руты встало воспоминание - жуткая смеющаяся харя с пеньками гнилых зубов и бугристой кожей... И, несмотря на растопленный камин, до самых костей вдруг пробрал холод.
Она смогла лишь кивнуть.
- Карта при тебе?
- Да! - Рута суетливо опустила руку в карман, но Ерика остановила ее коротким жестом.
- Позже. Незачем дитю злом дышать.
Словно поняв сказанное, младенец захныкал.
- Лачо! - раскатистым басом гаркнула цыганка.
Ответом была тишина.
- Лачо, лодырь ты эдакий! По кнуту заскучал? А ну живо сюда!
Спустя мгновение где-то за стеной послышался топот босых ног, скрипнула дверь, и рядом с Рутой вырос высокий молодой цыган в синих шароварах и расшитой бисером безрукавке на голое тело.
- Здесь я, матушка!
Отвесив Ерике глубокий шутовской поклон, цыган с лукавым видом подмигнул Руте.
Девушка отвела взгляд. Лачо был красивым, ладным парнем, носил в ухе тяжелую золотую серьгу и, нет-нет, да забредал в потаенные девичьи мысли - те самые, что незвано приходят перед сном, не дают смежить веки, горячат кровь, теснятся в груди...