Однако этот выстрел настолько шокировал Бари, что он замер с открытым ртом. Глядя на сыплющуюся из разодранной сумки пыльцу радужного цвета, разносящуюся по палубе Лудестии, он, вероятно, выуживал из закутков своей памяти давным-давно забытый разговор:
— Бари, а прикинь, кто-нибудь угонит нашу красоточку?
— Ты чё Леон, прям угонит? Из бухты? Потому как на абордаж её не взять!
— Да даже и из бухты⁈
— На ней всегда кто-то есть!
— Ну да… но возможность остаётся! И представь, кто-нибудь заставит нашу девочку стрелять по нам? Фу! Меня от одной этой мысли тошнит!
— Это от пива, дружище, оно тут отстойное. Хотя если от мысли, то лучше тогда просто не думай.
— А я же подумал, Бари! Знаешь, на такой случай сделаю штуку, от которой будут на время блокироваться все системы Лудестии! Тогда мы сможем легко её вернуть!
— Эй, это вообще реально?
— Всё реально, Бари! Было бы желание! Да, придётся хорошенько мозги поднапрячь. Но… Что ты думаешь, например, про рассеивающийся порошок? Сыпется на Лудестию, и вуаля!
— Звучит как бред. О, красотка, тащи сюда свою сладкую задницу и ещё две кружки пива!
И вот сейчас на этот порошок он смотрит.
И как он вообще мог забыть, что я довёл этот проект до конца? Хм… А я вообще говорил ему? Я постоянно что-то модернизировал в Лудестии, а Бари, всё-таки хоть и неплохой артефактор, но до меня ему далеко. Да и занимался артефакторикой он по нужде, а не по зову сердца.
Так что он не обо всех улучшениях Лудестии знает. Может, и не в курсе, что в контурах корабля есть нужные рисунки, реагирующие на эту смесь.
Позади меня у Франки-Штейна спал щит.
— Огонь!!! — заревел Бари во всю глотку. — Потопите их корыто!!!
Но выстрела не последовало. Ни сразу, ни через несколько секунд.
Победно улыбаясь, я побежал по планширю к Бари.
Проклятье! Какой-то рьяный офицер и его бойцы попытались меня остановить. Я рисковал свалиться в воду, так что пришлось спрыгнуть с планширя и включиться в рубку.
Я уклонился от выпада тяжёлым топором и тут же достал шею противника кончиком ятагана. Через миг заблокировал саблю другого парня, выхватил второй пистоль-кулеврину и выстрелил, сметая часть врагов.
— Кэп! Они на нашем корабле! — закричал Берг, имея в виду что Бари всё-таки повёл свой отряд на ответный абордаж.
А передо мной ехидно скалился всё тот же офицер. Бари сменил команду Лудестии, и я знать не знал, что это за накаченный кудрявый мужик, рассекающий с голым торсом.
Бритым голым торсом. И соски у этого офицера проколотые.
Эм, надеюсь, у Бари не сменились предпочтения, и он не стал засматриваться на смазливых морячков? А то как-то… не хочется думать о нём ещё хуже.
Хотя, казалось бы, куда уж хуже.
Ой, а этот проколотый ещё и орудует плёткой! Что за странное артефактное оружие!
Плётка была с двумя длинными хвостами. Взмахнув ей, офицер атаковал меня. Ух ты! Хвосты удлинились.
— Ты будешь визжать, мальчик! — крикнул он.
Фу! Какой у него противный голос!
А оружие ещё противнее — один хвост плётки оплёл лезвие ятагана, а затем ударил разрядом молнии!
В этот момент второй хвост потянулся к моему запястью, чтобы, как рассчитывал владелец, добить, и…
Он таки смог обвить моё запястье.
— Ха-ха! Ну же! Кричи! — радовался этот странный офицер, неотрывно глядя на то, как его артефакт бьёт меня током.
— Бэнг! — крикнул я, выпустив ему в лоб заряд из пистоля.
Тоже мне, умник нашёлся! Признаю, артефакт неприятный. Но недостаточно мощный, чтобы пробить структурные вибрации моего тела.
Да, я всё лучше и лучше использую их. По-моему, неплохо наловчился усиливать и укреплять себя. Конечно, выстрел из пистоля или удар саблей не выдержу — ни один человек не способен пережить такое и остаться после этого человеком. Однако же подобные «распылённые» атаки вполне могу сдержать.
— Вон он! Убьём его! — загомонили матросы Бари.
— Кэп обещал хорошую награду за его голову!
Да что ж вы все не уймётесь-то, самоубийцы грёбаные! Мне пора возвращаться на Франки-Штейн!
— Давайте! Не дрейфьте! Не посрамите нашего капитана! — кричала Марси, ловко поднырнув под тяжёлым топором морского пехотинца и тут же пронзив его сердце рапирой.