Он мне многое поведал, но это нечего не меняет, тем более, заточив Хозяина, я сделаю им лишь добро!
- А ведь верно! - я прошел, будто призрак, к своей комнате и, достав сэндвичи, скинул капюшон и решил подкрепится.
Хозяин отдыхал в эфирном пространстве. Таком похожем на реальность, и одновременно отдельным от оной. По огромному залу, где обыкновенно обедали все ученики, летали несколько свеч. Небо было мрачным, и полным звезд. Он сидел на второй ступени, прямо под местом всеми любимой директрисы. Сова, как обычно покрытая растаявшим воском, широко раскрыла свои крылья над ним, и смотрела на него с укором...
В голове Хозяина гуляла навязчивая мысль, которая не давала ему покоя. А что если?..
- Нет! Даже не думай! - бормотал он сам себе. А в голове в противовес этому говорило иное:
«А что если...»
Но все-таки? Ведь он так давно желал одного - смерти. Ее успокаивающего объятья, последнего поцелуя перед вечным сном и покоем. Таким желанным покоем... От этой мысли алмазное сердце векового существа дрогнуло. Можно сказать что она стала его любовью, она стала желанной. Пожалуй, ни одна девушка во всей вселенной не была так желанна как она - смерть.
- Да, Смерть. Ты хочешь ее так же как я брат? - прошептал он опустив голову на руки. - Когда-то ведь желал. Для нас ведь в мире осталось лишь два вопроса: Что нас держит? И какова она - костлявая?
В голове Хозяина зрел план, как разрушить Алый камень. И тогда, дух его брата будет свободен, и либо рассеется, либо же он будет подобен призраку из картин этой школы. Это не будет концом, он спокойно подарит ему лучшее тело, чем глыба красного, словно бы философского камня.
Но что тогда станет со школой? Он поднял взгляд к звездному небу на потолке, к летающим свечам.
Поднявшись он, до сих пор невидимый, побрел по школе. Среди летающих лестниц, среди этих странных живых картин.
Он поднимался в башню Гриффиндора, вспоминая этого смелого и благородного юношу. Его крепкое рукопожатие, прямой взгляд, гордую осанку.
Так же, проходя по крыльям, он вспоминал людей, которым, фактически, подарил душу брата. Наконец, он спустился в подземелья Слизерина.
Он нем, он мог сказать мало чего хорошего. Хотя и плохого не припоминалось, ведь он был так скрытен, коварен... Да коварен, но отнюдь не злой, хотя, могло показаться, что он сам хочет казаться оным.
Неожиданно Хозяин развернулся, и уставился на пустую кровать одного из учеников. Его взгляд зацепился за что-то, но за что?
Он сверлил взглядом пространство, пока не понял что его потревожило... Сумка! Ведь еще неделя до приезда учеников, откуда здесь сумка?
Он подплыл к ней, и, вновь став материальным, поднял ее. «Тони С.» - гласила маленькая вышивка, на внутренней части...
Я, затаив дыхание, смотрел на него. Весь мир вокруг, прикрытый от меня мантией, казался и без того мрачным. Заклятье ночного зрения помогало, но сильно давило на глаза...
А еще больше давил, одним своим присутствием он - Хозяин.
Это подобие дементора держало мою сумку, застыв подобно статуе. Я уже во всех красках представлял как вскинув полочку выкрикну: Авада Кедавра!
Но я терпел, затаив дыхание, успокоив бешенное сердце. Как хорошо, что я не стал надолго снимать капюшон. Надеюсь, он не заметил меня... Хотя он уже догадался что я тут. Ну и пусть! Верно? Да верно! Пусть боится, если может, пусть озирается...
И он обернулся. Мое сердце остановилось, я не дышал, я сам застыл, как он, как камень. Медленно опустив мою сумку, он отвел от меня свой тяжелый взгляд, и, как он и делал до этого, проскользнул в пространственную щель...
Видел ли он меня? Не знаю... Но он явно не намерен ничего предпринимать.
Пока что...