— Мама! С отцом что-то?
Дрожащей рукой мать протянула ему раскрытый паспорт: страничка, на которой стоял фиолетовый штамп визы, разрешающей проживание в пограничной зоне, была перечеркнута жирным росчерком казенного пера.
— В семьдесят два часа… В семьдесят два часа… В семьдесят два часа… — шептала Наталья, с трудом удерживая тоненькую книжечку в трясущейся руке.
— Что в семьдесят два часа? — не понял Петр.
— Покинуть… пограничную зону… в семьдесят два часа… — запинаясь, произнесла мать.
— Как это покинуть зону? Что за глупости!
Петр рванулся к дверям, но, вспомнив, что у него нет паспорта, усадил мать на скамейку, на которой дожидался ее все это время, а сам направился в паспортный стол. Через полчаса он держал в руках новенький паспорт. Открыв его на нужной странице, Петр не увидел там визы на проживание.
— Товарищ лейтенант, — обратился он к милиционеру, который только что вручил ему паспорт, — тут нет визы.
Лейтенант взял в руки паспорт, сверился со списком и снова вернул его Петру, коротко пояснив:
— Не положено.
— Что значит не положено? Я же приехал к родителям! Мне ведь надо где-то жить!
— Все вопросы к начальнику отдела.
Петр с остервенением засунул паспорт во внутренний карман и, полный решимости, зашагал к скамейке, где его покорно ожидала мать.
— Мам, а ну дай свой паспорт.
— Куда? — остановил его дежурный, когда молодой человек, не обращая на него внимания, хотел было пройти внутрь.
— К начальнику. По вопросу визы.
— Какой визы?
— Я — Тысевич, приехал из Орловского училища бронетанковых войск, мои родители живут здесь, а мне в паспортном столе не ставят визу.
— Дай-ка паспорт.
Петр протянул дежурному оба паспорта. Тот открыл сначала материн, а потом Петькин. Оглянулся, убедился, что поблизости никого нет, сунул паспорта ему в руку и шепнул:
— Дурак! Убирайся отсюда немедленно! А то тебе не только визу перечеркнут, а весь паспорт! Понял? Немедленно!!! Всей семьей!!! — последние слова он произнес таким тоном, что Петька понял: дежурный не шутит и не стращает, а просто предупреждает. Помедлив, он молча кивнул и пошел к матери.
— Дурачье… — тихо сказал вдогонку дежурный и укоризненно покачал головой. Разве можно в наше время быть таким наивным?
Петька пошел прочь с майдана, ведя под руку мать, едва переставляющую ноги. Она снова впала в прострацию, безостановочно повторяя одно и то же:
— Семьдесят два часа… Семьдесят два часа…
Переступив порог дома, Наталья разрыдалась. Наденька и Маруся, принарядившиеся к встрече с отцом, с недоумением смотрели на плачущую мать и сурового Петьку.
— А где папа? — разочарованно спросила Наденька.
— Папу не отпустили, — сказал Петька, лихорадочно соображая, как сообщить сестрам, что они должны покинуть Изяслав.
— А зачем тогда вызывали?
— Видишь ли, Маруся… — начал Петька.
— Нас выгоняют из дому, — слабым голосом произнесла мать и без сил опустилась на табурет. — В семьдесят два часа…
— Как выгоняют? — удивилась Маруся. — Куда выгоняют?
— Беда пришла, — вздохнул Петька. — Мы должны уехать из пограничной зоны. Куда угодно и как можно быстрее.
Петька задумался. По всему выходило, что ехать надо было поездом до Шепетовки, а там пересаживаться и снова ехать куда-нибудь, лишь бы убраться из пограничной зоны, где для проживания требуется проклятая виза.
— Маруся, ты займешься вещами. Бери только самое необходимое, что сможем унести. Я пойду по соседям, поищу покупателей на Маньку и мебель. Три дня — большой срок.
— Гребенкин, зайди к начальнику!
Венька удивился: с чего это вдруг его к начальнику вызывают? Грехов вроде за собой не замечал, особых достижений, правда, тоже. Чего же тогда от него хотят? Единственное дело, которое ему поручено, движется. Тысевич, конечно, кочевряжится, но куда он денется? Запоет как миленький!
Размышляя подобным образом, Венька вошел в приемную начальника Изяславского отделения НКВД.
— Вызывали, — пояснил он свое появление дежурному лейтенанту.
— Вызывали, так заходи.
Венька несмело открыл дверь кабинета.
— Товарищ майор, сержант Гребенкин…
— Заходи, Гребенкин, садись. — Майор внимательно оглядел сержанта и вроде бы остался доволен. Так, по крайней мере, показалось самому Веньке. После небольшой паузы майор продолжил: — Лейтенант отзывается о тебе хорошо. Стажировка, по отзывам лейтенанта, прошла, можно сказать, успешно. Самостоятельно уже работаешь?