— А-а-а…
— Сюда стекается вся информация с датчиков, работающих в Укрытии. Установка некоторых из них оплачена большой кровью. Есть места, где можно находиться считанные секунды, не больше. Дай несколько картинок, — попросил он оператора.
На мониторе появилось помещение, в углу которого Серега увидел самый настоящий сталагмит огромных размеров, словно это было не помещение атомной станции, а карстовая пещера где-нибудь в Крыму.
— Что это? — не скрывая удивления, спросил он.
— Это застывшая радиоактивная лава. Остатки топлива.
— Лава? — недоверчиво повторил Серега. — Самая настоящая лава? Какие же здесь были температуры?
— Вот такие и были, — тяжело вздохнул Василич.
Посмотрели еще несколько картинок, но ни одна из них не произвела такого впечатления на Серегу, как самая первая, наглядно продемонстрировавшая, какой ад творился тут в том далеком апреле.
Они вышли из помещения и спустились еще на два пролета вниз. Там стояла глухая стена.
— Вот здесь конечный пункт нашей экскурсии. Дальше нельзя.
— Излучение?
— Не только. Там живет Хозяин.
— Кто?
— Хозяин.
— Какой Хозяин?
— Хозяин Зоны. Так его зовут. И не говори громко. Он этого не любит.
— Я не понял, — озадаченно сказал Сергей, — как же он тут живет?
— Идем отсюда. Он не любит пустой болтовни и праздного любопытства.
— Да за кого… — хотел было возмутиться Сергей, но Василич резко оборвал его:
— Заткнись и шагай за мной!
Серега замолк, слегка обидевшись. Неужели нельзя объяснить по-человечески? Зачем сразу грубить?
Повторили весь путь назад. Серега устал шагать по бесконечным коридорам и лестницам. Когда они наконец вышли на свежий воздух, он сделал попытку еще раз выяснить, кто такой Хозяин.
— Кто же этот… — начал он, повернувшись к своему провожатому.
Но Василич опять прервал его:
— Помолчи и потерпи, ладно? А сейчас отправимся на объект, который нас интересует больше всего.
Они побрели по асфальтовой дорожке, перешли по мостику широкий, заполненный водой канал. Василич угрюмо молчал. Серега тоже притих.
— Вот и ХОЯТ-2. — Василич ткнул пальцем в сторону приземистого бетонного здания, огражденного несколькими рядами колючей проволоки. Неожиданно Серега почувствовал беспокойство, даже страх: от здания исходила мощная отрицательная энергия. Он сразу вспомнил, что точно такое же чувство испытал, оказавшись на развалинах ставки Гитлера под Винницей. Такой же мощный бетон и такая же черная энергия, до того неприятная, что по телу начали бегать мурашки.
— ХОЯТ-2? — переспросил он Василича.
— Хранилище отработанного ядерного топлива номер два.
— А-а-а… А что, есть и первое?
— Есть. Оно построено одновременно со Станцией… Но не совсем удачно. А ХОЯТ-2 — новое хранилище. Однако когда его уже почти построили, оказалось, что проектировщики сделали слишком много ошибок, поэтому стройку приостановили и сейчас чешут затылки…
— И что с этим отработанным топливом делают дальше?
— А ничего.
— Как это? Совсем ничего? И сколько вот так его надо хранить?
— Вечно.
Сергей, озадаченный тем, что услышал, замолк. Вечно? Это надо осмыслить. Вечно… Шутка ли? Он умрет, его дети, которых еще нет даже в проекте, вырастут, состарятся и тоже умрут, потом внуки и правнуки пройдут эту же дорогу… И так еще и еще… А отходы все будут храниться? И представлять опасность для всего живого?
— Разве нет другого пути? Куда-нибудь зашвырнуть, на Луну, например? Пусть себе там разлагаются…
— А если во время старта корабль взорвется? Помнишь, как американский «Шатлл» бахнул? Вот теперь, я думаю, будешь отчетливо представлять себе, о чем идет речь. Смотри внимательно и запоминай. Так-то вот.
— Василич, а кто такой Хозяин?
— Потом.
— Когда потом?
Василич не ответил. На том же стареньком «пазике» ехали обратно. День клонился к вечеру. Уже в общежитии Василич, нарезая хлеб к столу, неожиданно для Сереги сказал:
— Многие не верят в Хозяина. Но это их личное дело. Я, например, верю. Ничто в Зоне не делается без его ведома. Вон, десять лет назад из центрального зала Укрытия хотели свистнуть обрезки твелов со свежим топливом, да ни фига не получилось. Хозяин не позволил. А пару лет назад трое облучились. Это при теперешнем контроле-то! Не верили в него — вот и облучились. А со мной несколько раз было такое. Иду по блоку, вдруг словно дунуло в лицо. Первый раз я даже не понял, что это Хозяин меня предупреждает: не лезь, мол, куда не следует. Но все-таки я засомневался и сходил за «дозиком». Товарищ мой с прибором пошел впереди, метров через десять мы с ним напоролись на прострел. Там больше тысячи рентген светило. Побыл бы десять минут на таком сквознячке — и гарантированная лучевая болезнь. В общем, если бы он в лицо мне не дунул, то и не сидел бы я сейчас здесь. И еще один раз, правда, не так круто, но все равно… Точно бы попал… Из Зоны железно бы поперли! И многим он если не жизнь спас, то здоровье. Только не любит Хозяин, чтобы об этом трепались зря. Я вот тебе рассказал и больше повторять не буду. Слушай его, вот что я тебе скажу. Как он с тобой говорить будет, мне неведомо. У Хозяина для каждого свой язык припасен. Кому, как мне, в лицо дунет, кому в ухо шепнет, кому приснится… Будешь с ним дружить и уважение оказывать, он тебе сто раз поможет, а если рассердишь… Мигом заблудишься, как в лесу без компаса! А там… Может, сразу на опушку выйдешь, может, через час, а случится, и не выйдешь вообще… Как в тайге, например. А какой из себя Хозяин — никто не знает, потому что никто его не видел. Возможно, это душа неуспокоенная… Видел же табличку? Одного так и не вынесли, там остался… А может, мутант или пришелец… Кто его знает… Так-то, Серега. Ну давай, садись к столу. Ты у нас теперь настоящим сталкером стал! Обмыть полагается…