Когда они достигли перекрестка, где три другие дороги пересекали их путь, Джефри Стоукс, ехавший впереди, поднял руку.
– Что такое? – спросил сэр Джон.
– Следы десятка или доброй дюжины подкованных лошадей, проехавших часа через два после того, как снег выпал в последний раз. Интересно – кто бы это мог быть?
– Должно быть, путешественники, как и мы. Едем дальше, парень; до фермы осталось не больше мили.
Но Джефри Стоукс возразил:
– Хозяин,не нравится мне все это. Здесь скакали воины, а не странствующие торговцы или фермеры, и мне думается…Мне думается, я узнаю их следы. Я говорю вам, нам лучше повернуть, чтобы не попасть в какую‑нибудь ловушку.
– Поворачивай тогда ты,– равнодушно пробурчал сэр Джон. – Я замерз, устал и хочу покоя.
– Молите господа, чтобы вы не нашли его навсегда, – пробормотал Джефри, пришпорив лошадь.
Они поехали дальше через мертвую зимнюю тишину, прерывавшуюся лишь криками голодной совы, ищущей и не находящей пищи, или шорохом лисьих шагов, когда лиса петляя, пробиралась по снегу мимо них.
Наконец они выехали на окаймленную лесом и такую сырую поляну, что только болотные деревья могли там расти. Направо от них была небольшая, покрытая льдом заводь, с высохшим коричневым тростником, торчавшим тут и там на ее поверхности, а на противоположной стороне заводи росла группа совершенно обстриженных ив; их верхушки были срублены для столбов жителями расположенной недалеко отсюда лесной фермы. Усталая лошадь понюхала воздух и заржала, и в ответ ей совсем близко тоже послышалось ржание.
– Слава богу! Мы находимся ближе к ферме, чем я думал, – сказал сэр Джон.
Когда он произнес эти слова, из‑за колючего кустарника, служившего укрытием, появилось несколько человек, мчавшихся на них галопом, и лунный свет осветил обнаженные клинки в их руках.
– Воры!– закричал сэр Джон.– А ну‑ка на них, Джефри, и пробьемся к ферме.
Слуга помедлил; он видел, что врагов было много и они не были просто грабителями, но его хозяин вытащил свой меч, пришпорил лошадь, и Джефри должен был последовать его примеру. Через двадцать секунд они уже были среди них, и кто‑то предложил им сдаться. Сэр Джон бросился на этого парня и, поднявшись на стременах, ударил его. Тот мешком свалился на землю и теперь неподвижно лежал на снегу, окрасившемся алым цветом вокруг него. Один из всадников напал на Джефри, но тот повернул свою лошадь, и удар просвистел мимо, а затем Джефри острием меча отшвырнул его так, что всадник тоже упал и, чуть вздрагивая, остался лежать на снегу. Остальные, решив, что встреча была чересчур горячей, круто повернули и опять исчезли среди колючего кустарника.
– Теперь едем к ферме, – сказал Джефри.
– Не могу,–ответил сэр Джон.– Один из этих мошенников ранил мою кобылу. – И он указал на кровь бежавшую из глубокой раны в передней ноге лошади, которую она поднимала с жалобным видом.
– Возьмите мою, – сказал Джефри. – Я ускользну от них и пешком.
– Ни за что! К ивам! Мы будем защищаться там. – И, спрыгнув на землю, он побежал под прикрытие деревьев, а следом за ним верхом ехал Джефри. Раненая лошадь попыталась, прихрамывая, последовать за ними, но не смогла, так как у нее были разорваны сухожилия.
– Кто эти негодяи? – спросил сэр Джон.
– Оруженосцы аббата,– ответил Джефри.– Я видел лицо того, которого я заколол.
Лицо сэра Джона омрачилось.
– Тогда нам конец, друг; они не посмеют нас выпустить.
В то время как он говорил, около них просвистела стрела.
– Джефри, – продолжал он, – у меня с собой есть документы; их нельзя потерять, с ними будет потеряно наследство моей девочки. Возьми их. – И он сунул пакет ему в руки. – И этот кошелек тоже. В нем порядочно денег. Беги отсюда куда угодно и спрячься на время в каком‑нибудь потайном убежище. Не то они заставят тебя молчать. А потом, я поручаю это твоей совести, вернись с подмогой и повесь этого мошенника‑аббата – ради твоей, Джефри. Она и господь вознаградят тебя за это.
Слуга сунул кошелек и бумаги в какой‑то глубокий карман.
– Как я могу оставить вас, когда вам грозит смерть? – пробормотал он, скрипя зубами.