Это был небольшой аккуратный трехэтажный особнячок, притулившийся между более крупными постройками. Выглядело здание довольно неказисто: штукатурка кое-где облупилась, но несло на себе следы былой роскоши — было украшено лепниной и барельефами в виде атлантов, держащих балкон второго этажа.
Я позвонила в звонок, придав своей одежде самый аккуратный вид. Дверь резко распахнулась, и на пороге обнаружилась худая высокая женщина сером платье с серыми же в тон волосами, уложенными в пучок. Сверху на платье был передник, а на волосах — белая наколка без кружева.
— Да? — спросила она таким тоном, будто хотела крикнуть: «нищим тут не подают!»
— Я бы хотела поговорить с вашим хозяином, господином Фаром, — припомнила я текст объявления.
— По какому вопросу? — церберша не двинулась с места.
— По вопросу съема комнаты для одинокой леди, — я попыталась выдавить самую вежливую из своих улыбок, какими обычно приходилось встречать проверяющих из головного офиса.
— Тридцать серебряных в месяц, завтрак и ужин входит в цену, обедаете сами или платите отдельно. В комнате осветительные амулеты, зарядка — за ваш счет. Ванная одна на четыре комнаты, вода подается по трубам, зарядка амулета обогрева воды — за ваш счет. Деньги за постой вперед за месяц. Уборкой в комнатах занимаетесь самостоятельно или платите отдельно. — строго отбарабанила служанка. — Еще что-то?
— У вас принято потенциальных постояльцев держать на улице? — скептически подняла бровь я. — Я хочу осмотреть дом, познакомиться с хозяином и другими жильцами, еще не уверена, что это вообще приличное место, — добавила в свой тон капризных ноток.
Женщина поджала губы и все же посторонилась:
— А вы всегда без багажа путешествуете? — подозрительно осведомилась я, когда я повесила свое пальто на вешалку.
— Я не хожу по улицам с багажом, чтобы носить чемоданы существуют носильщики, — не смутилась я. — Я собираюсь осмотреть несколько разных пансионов и принять решение.
— У нас заведение для работающих леди, все скромно живут, но с нужным уровнем. Других в округе нет. Если вам нужны слуги и носильщики, лучше снимите апартаменты.
— Я, кажется, не спрашивала, что мне делать, — смерила нахалку ледяным взглядом. — Ведите.
Служанка была принеприятнейшей особой, но дом мне понравился: несколько гостиных с креслами и диванами, на которых лежали разные женские вещички: заложенная на середине книжка, незаконченная вышивка, моток ниток со спицами. Было видно, что по вечерам здесь принято не отсиживаться в своих комнатах, а отдыхать в компании. Сдавали тут на одну даму две комнаты: гостиную и спальню, небольшие по местным меркам, но по моим — очень даже хорошие. Я строила ледяное лицо, но по мне это напоминало размером малогабаритную двухкомнатную квартиру. Только вот ванна одна на блок, что неприятно, но можно привыкнуть. Из жителей в этот час дома никого не было — все разбежались по работам. Служанка пояснила, что в основном жили тут бездетные вдовы или незамужние девушки, работали там, где не нужна была физическая сила, но нужна аккуратность и кое-какое образование: учительницы, секретари, работники архивов и так далее.
Я заставила служанку, которая мне так и не представилась, показать мне и кухню, капризно заявив, что с грязной кухни ничего есть не смогу. Там заправляла приветливая пухлощёкая женщина, представившаяся Ангелиной, при ней поваренком был ее семилетний сын. Добрая женщина немедленно всучила мне пирожок.
— Госпожа еще не решила, хочет ли она здесь поселиться и, тем более, не оплатила обеды, — строго выговорила ей служанка.
— Так быстрее определится — хочется ли ей каждое утро и вечер есть мою стряпню, — хохотнула повариха, а я кивнула, разделяя эту постановку вопроса.
Вообще-то, суккубу, как я поняла, обычная пища была не очень нужна, важнее иметь доступ к энергии, но и не вредила тоже, так что я с удовольствием порадовала свои вкусовые рецепторы пирожком с какой-то зеленью.