Следует отметить, что Майла Фокс, несмотря на публичный образ жизни, не считалась плохой матерью. По словам родственников и знакомых, она видела в Артуре своё будущее и всегда уделяла ему максимум своего внимания. В машине были найдены детские вещи, причём многие на более взрослого ребенка, из чего следует, что Майла явно рассчитывала жить с сыном вне дома в течение длительного времени и заранее приобрела одежду на деньги мужа. Там были зимние комбинезоны на двухлетнего ребёнка, которым должен был стать Артур в декабре 1977, новая обувь на все четыре сезона, с учётом роста ноги, и пакет игрушек, не подходящих полуторагодовалому Артуру. Если Майла не собиралась навестить вместе с сыном Детский дом, то она точно планировала побег от мужа вместе с ним и позаботилась о том, чтобы не совершать ближайший год крупных покупок. На заправке и в супермаркете Майла рассчитывалась наличными.
Ее след обрывается в придорожном кафе "Быстрая Лошадка", где она заказала себе овощной суп и сок, попросила детский стул, чтобы накормить ребенка, и отсутствовала вместе с ним в течение пятнадцати минут, которые провела в комнате "матери и ребенка", оборудованной в "Быстрой Лошадке". Уинифред Дэвис, официантка в кафе, упоминала, что Майла обращалась с ребенком очень хорошо и "не была похожа на чокнутую".
На этом след обрывается, и далее следуют события, описанные Майком Лоджем, рыбаком, который обратил внимание на странную тень на дне озера и "непорядок" на берегу. По прибытии полиции была обнаружена машина "Шевроле", пристёгнутый в детском кресле мальчик полутора лет и сумки с детскими вещами в багажнике.
Она поведала, что «очередную утопленницу» так и не нашли, и не найдут, что это уже «которая за последние лет двадцать» и что «папаша сам виноват, очевидно же!»
Выйдя из "Белой Лошадки", Кит не садился какое-то время в машину. Стоял и прислушивался к звукам, доносящимся с шоссе, прикидывал, не вернуться ли в М, не позвонить ли Кло, гоотовую приехать в любое время, или не купить ли упаковку дешевого крепкого пива. В итоге Кит предпочёл всему бутылку самого дорогого виски, что нашёлся в местном супермаркете, и палку сервелата. В самом скверном настроении он вернулся в поместье и, оставив машину за оградой, совершил новую попытку прогуляться по саду, отпивая прямо из горла пятнадцатилетний шотландский виски и откусывая сервелат, как дикарь. Через призму алкоголя это место выглядело чуть лучше, правильнее и даже приобрело сказочную атмосферу, будто в дорогом ужастике.
Кит миновал крыльцо, беседку и дошёл до того места, где увидел полицейские автомобили. Теперь берег был пуст. Поговаривали, что на место происшествия приезжал отец мальчика, очень долго сидел на берегу и смотрел на воду, но теперь на деревянном, необработанном пирсе остались только его следы: пустая бутылка и детская шапочка.
Кит не открывал калитку, а смотрел на противоположный берег издалека. По необъяснимой причине его пугали деревья за оградой, будто они были живыми и дикими. Сад же создавал ощущение дома и защиты.
Когда он был маленьким, работники отца рассказывали разные истории про это место. Рассказывали про некую прекрасную Диану, которая была якобы русалкой, про её дочерей, выходящих на берег, чтобы заманивать в свои сети мужчин. Эта история была любимой у Кита. Очарованный мальчик и верил, и не верил в сказки о русалке Диане, но страстно мечтал, чтобы это было правдой. Целое лето семилетний Кит не спал до полуночи, ждал, сидя у окна комнаты появления девушек, но так ничего и не увидел. Он спрашивал потом у работников, мол, где русалки, но те только загадочно улыбались.
- Мал ты ещё для русалок, мальчик, - говорили они.